Перед началом Первой мировой войны великие державы большое внимание уделяли своим Военно-морским силам, шла реализация масштабных морских программ. Поэтому, когда началась война, ведущие страны обладали многочисленными и мощными флотами. Особенно упорное соперничество в наращивании военно-морской мощи шло между Великобританией и Германией. Британцы в тот период обладали самыми мощными ВМС и торговым флотом, что позволяло контролировать стратегические коммуникации в Мировом океане, связывать воедино многочисленные колонии и доминионы.
В 1897 году германские ВМС значительно уступали британскому флоту. У британцев было 57 броненосцев I, II, III, классов, у немцев 14 (соотношение 4:1), у британцев 15 броненосцев береговой обороны, у немцев 8, у британцев 18 броненосных крейсеров, у немцев 4 (соотношение 4,5:1), у британцев 125 крейсеров 1-3 классов, у немцев 32 (4:1), уступали немцы и по другим боевым единицам.
Гонка вооружений
Британцы хотели не только сохранить преимущество, но и нарастить его. В 1889 году парламент принял закон, по которому на развитие флота выделялось больше средств. В основе военно-морской политики Лондона лежал принцип, по которому ВМС Британии должен был превосходить два флота наиболее сильных морских держав.
Берлин первоначально не уделял большого внимания развитию флота и захвату колоний, канцлер Бисмарк не видел в этом большого смысла, считая, что основные усилия надо направлять на европейскую политику, развитие армии. Но при императоре Вильгельме II приоритеты были пересмотрены, Германия начинает борьбу за колонии и строительство мощного флота. В марте 1898 года рейхстаг принимает «Закон о флоте», который предусматривал резкое увеличение ВМС. В течение 6 лет (1898-1903 годов) планировали построить 11 эскадренных броненосцев, 5 броненосных крейсеров, 17 бронепалубных крейсеров и 63 миноносца. Кораблестроительные программы Германии в дальнейшем постоянно корректировались в сторону увеличения – 1900, 1906, 1908, 1912 годах. По закону 1912 года численность флота планировали довести до 41 линкора, 20 броненосных крейсеров, 40 лёгких крейсеров, 144 миноносцев, 72 подводных лодок. Особенно большое внимание уделяли линейным кораблям: в период с 1908 по 1912 годы в Германии ежегодно закладывали по 4 линкора (в предыдущие годы по два).
В Лондоне считали, что военно-морские усилия Германии создают большую угрозу стратегическим интересам Британии. Англия усилила гонку морских вооружений. Была поставлена задача иметь на 60% больше линкоров, чем у немцев. С 1905 года британцы начали строить линейные корабли нового типа – «дредноуты» (по названию первого корабля этого класса). Они отличались от эскадренных броненосцев тем, что имели более сильное вооружение, были лучше бронированы, с более мощной силовой установкой, большим водоизмещением и т. д.
Линкор «Дредноут».
Германия ответила строительством своих дредноутов. Уже в 1908 году у британцев было 8 дредноутов, а у немцев 7 (часть была в процессе достройки). Соотношение по «додредноутам» (эскадренным броненосцам) было в пользу Британии: 51 против 24 немецких. В 1909 году Лондон принял решение на каждый немецкий дредноут строить два своих.
Своё военно-морское могущество британцы пытались сохранить и дипломатическим путём. На Гаагской мирной конференции 1907 года они предложили ограничить масштабы строительства новых военных кораблей. Но немцы, посчитав, что этот шаг будут выгоден только Британии, отвергли это предложение. Гонка морских вооружений между Англией и Германией продолжалась до Первой мировой войны. К её началу Германия прочно заняла позиции второй военной морской державы, обогнав Россию и Францию.
Другие великие державы – Франция, Россия, Италия, Австро-Венгрия и т. д., также старались наращивать свои военно-морские вооружения, но в силу ряда причин, в том числе и финансовых проблем, не смогли достичь таких впечатляющих успехов.
Значение флотов
Флоты были должны выполнять ряд важных задач. Во-первых, защищать побережье стран, их порты, важные города (к примеру, основное предназначение русского Балтийского флота - защита Петербурга). Во-вторых, борьба с вражескими Военно-морскими силами, поддержка своих сухопутных сил с моря. В-третьих, охрана морских коммуникаций, стратегически важных пунктов, особенно это касалось Британии и Франции, они владели огромными колониальными империями. В-чётвертых, обеспечивать статус страны, мощный военно-морской флот показывал положение державы в мировой неформальной табели о рангах.
Основой тогдашней морской стратегии и тактики был линейный бой. В теории два флота должны были выстроиться в линию и в артиллерийской дуэли выяснить, кто победитель. Поэтому, основой флота были эскадренные броненосцы и броненосные крейсера, а затем дредноуты (с 1912-1913 годов и сверхдредноуты) и линейные крейсера. Линейные крейсера имели более слабое бронирование, артиллерию, но были быстрее и обладали большим радиусом действия. Эскадренные броненосцы (линейные корабли додредноутного типа), броненосные крейсера не списали, но они были выведены на второй план, перестав быть главной ударной силой. Легкие крейсера были должны осуществлять рейды на морские коммуникации противника. Эсминцы и миноносцы предназначались для торпедных ударов, уничтожения транспортов противника. Их боевая живучесть основывалась на скорости, маневренности и скрытности. В ВМС входили также корабли специального назначения: минные заградители (устанавливали морские мины), тральщики (проделывали в минных полях проходы), транспорты для гидросамолётов (гидрокрейсера) и т. д. Постоянно росла роль подводного флота.
Великобритания
Британцы в начале войны имели 20 дредноутов, 9 линейных крейсеров, 45 старых линкоров, 25 броненосных и 83 лёгких крейсеров, 289 эсминцев и миноносцев, 76 подлодок (большинство устаревшие, они не могли действовать в открытом море). Надо сказать, что, несмотря на всю мощь британского флота, его руководство отличалось большим консерватизмом. Новинки с трудом находили себе дорогу (особенно, не касающиеся линейного флота). Ещё вице-адмирал Филипп Коломб, военно-морской теоретик и историк, автор книги «Морская война, ее основные принципы и опыт» (1891 год), говорил: «Нет ничего, что показало бы, что давно установленные морских войн законы каким-либо образом изменились». Адмирал обосновывал теорию «владения морем» как основу имперской политики Британии. Считал, что единственным способом достижения победы в войне на море является создание полного превосходства в морских силах и уничтожение ВМС врага в одном генеральном сражении.
Когда адмирал Перси Скотт высказал мысль, что «эра дредноутов и сверхдредноутов кончилась безвозвратно» и посоветовал Адмиралтейству сосредоточить усилия в области развития авиации и подводного флота, его новаторские идеи подвергли резкой критике.
Общее руководство флотом осуществляло Адмиралтейство, во главе него был У. Черчилль и первый морской лорд (начальник главного морского штаба) принц Людвиг Баттенберг. Базировались британские корабли в гаванях Хумберга, Скарборо, Ферт-оф-Форта и Скапа-Флоу. В 1904 году Адмиралтейство рассмотрело вопрос о перебазировании главных сил ВМС из района Ла-Манша на север, в Шотландию. Это решение выводило флот из-под угрозы блокады узкого пролива растущими германскими ВМС, и позволяло оперативно контролировать всё Северное море. Согласно английской морской доктрине, которую выработали незадолго до войны Баттенберг и Бриджман, базирование главных сил флота в Скапа-Флоу (гавань в Шотландии на Оркнейских островах), вне радиуса эффективного действия немецкого подводного флота, должно было привести к блокаде основных сил германского флота, что и произошло в ходе Первой мировой войны.
Когда началась война, британцы не спешили соваться к немецким берегам, опасаясь ударов подводных лодок и миноносных сил. Основные боевые действия развернулись на суше. Британцы ограничились прикрытием коммуникаций, защитой побережья и блокадой Германии с моря. Вступить в бой британский флот был готов, если немцы выведут в открытое море свой основной флот.
Германия
Германские ВМС располагали 15 дредноутами, 4 линейными крейсерами, 22 старыми линкорами, 7 броненосными и 43 лёгкими крейсерами, 219 эсминцами и миноносцами, 28 подлодками. По ряду показателей, к примеру, в скорости хода, немецкие корабли были лучше британских. На технические новинки в Германии обращали намного больше внимания, чем в Англии. Берлин не успел завершить свою военно-морскую программу, она была должна завершиться в 1917 году. Хотя и германские военно-морские руководители были довольно консервативны, так, адмирал Тирпиц первоначально считал, что увлекаться строительством подводных лодок «легкомысленно». А господство на море определяется числом линейных кораблей. Только поняв, что война начнётся до завершения программы строительства линейного флота, он стал сторонником неограниченной подводной войны и форсированного развития подводного флота.
Германский «Флот открытого моря» (нем. Hochseeflotte), он базировался в Вильгельмсхафене, должен был уничтожить основные силы британского флота («Гранд флит» - «Большой флот») в открытом сражении. Кроме того, военно-морские базы были в Киле, о. Гельголанд, Данциге. Русские и французские ВМС в качестве достойных противников не воспринимали. Немецкий «Флот открытого моря» создавал постоянную угрозу Британии и вынуждал английский Гранд-Флит постоянно быть в районе Северного моря в полной боевой готовности в течение всей войны, несмотря на нехватку линейных кораблей на других театрах военных действий. По причине того, что немцы уступали в числе линейных кораблей, германские ВМС старались избегать открытых столкновений с Гранд-Флитом и предпочитали стратегию рейдов в Северное море, стараясь выманить часть британского флота, отрезать её от главных сил и уничтожить. Кроме того, немцы сконцентрировали своё внимание на ведении неограниченной подводной войны для ослабления британских ВМС и снятия морской блокады.
На боеспособности германских ВМС сказывался фактор отсутствия единовластия. Главным создателем флота был гросс-адмирал Альфред фон Тирпиц (1849 – 1930). Он был автором «теории риска», в ней утверждалось, что если германский флот сравнится с английским по силе, то британцы будут избегать конфликтов с Германской империей, т. к. в случае войны немецкие ВМС будут иметь шанс нанести Гранд-Флиту урон, достаточный для потери британским флотом господства на море. С началом войны роль гросс-адмирала упала. Тирпиц стал отвечать за постройку новых кораблей и снабжение флота. «Флотом открытого моря» руководил адмирал Фридрих фон Ингеноль (в 1913-1915 годы), затем Гуго фон Поль (с февраля 1915 года по январь 1916 года, до этого был начальником Генерального морского штаба), Рейнхард Шеер (1916-1918). Кроме того, флот был любимым детищем германского императора Вильгельма, если решения по армии он доверял делать генералитету, то ВМС управлял сам. Вильгельм не решился рискнуть флотом в открытом сражении и разрешил вести только «малую войну» - с помощью субмарин, миноносцев, минных постановок. Линейный флот должен был придерживаться оборонительной стратегии.
Франция. Австро-Венгрия
У французов было 3 дредноута, 20 линейных кораблей старого типа (броненосцев), 18 броненосных и 6 лёгких крейсеров, 98 миноносцев, 38 подлодок. В Париже решили сосредоточиться на «Средиземноморском фронте», благо британцы согласились защищать атлантическое побережье Франции. Таким образом, французы сберегали дорогие корабли, т. к. в Средиземном море большой угрозы не было – ВМС Османской империи были очень слабы и связаны русским Черноморским флотом, Италия сначала была нейтральной, а затем перешла на сторону Антанты, австро-венгерский флот выбрал пассивную стратегию. К тому же в Средиземном море была и довольно сильная британская эскадра.
Австро-Венгерская империя имела 3 дредноута (4-й вошёл в строй в 1915 году), 9 броненосцев, 2 броненосных и 10 лёгких крейсеров, 69 миноносцев и 9 субмарин. Вена также выбрала пассивную стратегию и «защищала Адриатику», почти всю войну австро-венгерский флот простоял в Триесте, Сплите, Пуле.
Россия
Российский флот при императоре Александре III уступал только ВМС Англии и Франции, но затем потерял эту позицию. Особенно большой удар ВМС России получили во время русско-японской войны: была потеряна почти вся Тихоокеанская эскадра и лучшие корабли Балтийского флота, посланные на Дальний Восток. Флот было необходимо восстанавливать. В период с 1905 по 1914 годы было разработано несколько военно-морских программ. Они предусматривали достройку 4 ранее заложенных эскадренных броненосцев, 4 броненосных крейсеров и постройку 8 новых линкоров, 4 линейных и 10 лёгких крейсеров, 67 эсминцев и 36 подводных лодок. Но к началу войны ни одну программу целиком не реализовали (свою роль в этом сыграла и Госдума, которая не поддерживала эти проекты).
К началу войны у России было 9 старых линкоров, 8 броненосных и 14 легких крейсеров, 115 эсминцев и миноносцев, 28 подлодок (значительная часть старых типов). Уже в ходе войны в строй вошли: на Балтике – 4 дредноута типа «Севастополь», все они были заложены в 1909 году – «Севастополь», «Полтава», «Петропавловск», «Гангут»; на Чёрном море – 3 дредноута типа «Императрица Мария» (заложены в 1911 году).
Российская империя не была отсталой державой в военно-морской области. По ряду направлений даже лидировала. В России были разработаны отличные эскадренные миноносцы типа «Новик». Корабль к началу Первой мировой войны являлся лучшим эсминцем в своём классе, и послужил мировым образцом при создании эскадренных миноносцев военного и послевоенного поколения. Технические условия для него создали в Морском Техническом комитете под руководством выдающихся русских учёных-кораблестроителей А. Н. Крылова, И. Г. Бубнова и Г. Ф. Шлезингера. Проект был разработан в 1908-1909 годах, судостроительным отделом Путиловского завода, который возглавляли инженеры Д. Д. Дубицкий (по механической части) и Б. О. Василевский (судостроительная часть). На русских верфях, в 1911-1916 годы, в 6-ти типовых проектах, всего заложили 53 корабля этого класса. Эсминцы сочетали качества миноносца и лёгкого крейсера – скорость хода, манёвренность и довольно сильное артиллерийское вооружение (4-е 102-мм пушки).
Русский инженер-железнодорожник Михаил Петрович Налётов первым воплотил идею подводной лодки с якорными минами. Уже в 1904 году, в ходе русско-японской войны, участвуя в героической обороне Порт-Артура, Налётов на свои средства построил субмарину водоизмещением в 25 тонн, способную нести четыре мины. Провёл первые испытания, но после капитуляции крепости аппарат был уничтожен. В 1909-1912 годах на Николаевской верфи была построена подводная лодка, получившая название «Краб». Она вошла в состав Черноморского флота. Во время Первой мировой войны «Краб» совершил несколько боевых выходов с минными постановками, дошёл даже до Босфора.
Уже в ходе войны Россия стала мировым лидером в области применения гидрокрейсеров (авианосцев), благо этому способствовал фактор доминирования в сфере создания и использования морской авиации. Русский авиаконструктор Дмитрий Павлович Григорович, он с 1912 года работал техническим директором завода Первого Российского общества воздухоплавания, в 1913 году сконструировал первый в мире гидросамолёт (М-1) и сразу стал совершенствовать самолёт. В 1914 году Григорович построил летающую лодку М-5. Это был двухместный биплан деревянной конструкции. Гидросамолёт поступил на вооружение русского флота в качестве разведчика и корректировщика артогня, и весной 1915 года самолёт совершил свой первый боевой вылет. В 1916 году был принят на вооружение новый самолёт Григоровича, более тяжёлый М-9 (морской бомбардировщик). Затем русский самородок сконструировал первый в мире гидросамолёт-истребитель М-11.
На русских дредноутах типа «Севастополь» впервые применили систему установки не двух-, а трехорудийных башен главного калибра. В Англии и Германии первоначально отнеслись к идее скептически, но американцы оценили идею и линейные корабли типа «Невада» строили с трёхорудийными башнями.
В 1912 году было заложено 4 линейных крейсера типа «Измаил». Они были предназначены для Балтийского флота. Это были бы самые мощные в мире по артиллерийскому вооружению линейные крейсера. К сожалению, они так и не были достроены. В 1913-1914 годах было заложено восемь лёгких крейсеров типа «Светлана», по четыре для Балтийского и Черноморского флотов. Их собирались ввести в строй в 1915-1916 годах, но не успели. Одними из лучших в мире считались русские подводные лодки типа «Барс» (их начали строить с 1912 года). Всего построили 24 «Барса»: 18 для Балтийского флота и 6 для Черноморского.
Надо отметить, что в западноевропейских флотах в предвоенные годы уделяли мало внимания подводному флоту. Это объясняется двумя основными причинами. Во-первых, предшествующие войны ещё не выявили их боевого значения, только в Первую мировую войну стало понятно их огромное значение. Во-вторых, доминирующая тогда военно-морская доктрина «открытого моря» отводила подводным силам одно из последних мест в борьбе за море. Господство в морях должны были завоевать линейные корабли, одержав победу в решающем сражении.
Русские инженеры и артиллеристы-моряки внесли большой вклад в развитие артиллерийского . Перед началом войны на русских заводах было освоено производство улучшенных образцов морских орудий калибра 356, 305, 130 и 100 мм. Началось изготовление трёхорудийных башен. В 1914 году инженер Путиловского завода Ф. Ф. Лендер и артиллерист В. В. Тарновский стали первопроходцами в области создания специальной зенитной пушки калибром в 76 мм.
В Российской империи перед войной разработали три новых образца торпед (1908, 1910, 1912 годов). Они превосходили однотипные торпеды зарубежных флотов в скорости, дальности хода, хотя имели меньший общий вес и вес заряда. Перед войной были созданы многотрубные торпедные аппараты - первый такой аппарат построили на Путиловском заводе в 1913 году. Он обеспечивал залповую стрельбу веером, русские моряки освоили её до начала войны.
Россия была лидером в области минного дела. В Российской империи после войны с Японией были построены два специальных минных заградителя «Амур» и «Енисей», Началось также строительство специальных тральщиков типа «Запал». На Западе до начала войны не уделяли внимания необходимости создания специальных кораблей для постановки и траления морских мин. Это доказывает и тот факт, что в 1914 году британцы были вынуждены купить у России тысячу шаровых мин для защиты своих военно-морских баз. Американцы купили не только образцы всех русских мин, но и тралов, считая их лучшими в мире, и приглашали русских специалистов, чтобы обучить их минному делу. Купили американцы и гидросамолёты Ми-5, Ми-6. Перед началом войны в России разработали гальваноударные и ударно-механические мины образцов 1908 и 1912 годов. В 1913 году сконструировали плавающую мину (П-13). Она удерживалась в подводном состоянии на определённой глубине благодаря действию электрического прибора плавания. Мины прежних образцов держались на глубине за счёт буёв, что не давало большой устойчивости, особенно во время штормов. П-13 имела электроударный взрыватель, заряд в 100 кг тола и могла держаться на заданной глубине трое суток. Кроме того, русские специалисты создали первую в мире речную мину «Рыбка» («Р»).
В 1911 года на вооружение флота поступили подсекающие змейковые и катерные тралы. Их применение сокращало сроки тральных работ, т. к. подсечённые и всплывающие мины сразу уничтожались. Ранее затраленные мины надо было буксировать на мелководье и там уничтожать.
Русский флот был колыбелью радио. Радио стало средством связи и управления в бою. Кроме того, перед войной русские радиотехники сконструировали радиопеленгаторы, что позволяло применять прибор для разведки.
Учитывая тот факт, что новые линкоры на Балтике не вступили в строй, к тому же немцы имели полное превосходство в силах линейного флота, российское командование придерживалось оборонительной стратегии. Балтийский флот должен был защищать столицу империи. Основой морской обороны были минные заграждения – за годы войны в устье Финского залива выставили 39 тыс. мин. К тому же на берегу и островах были мощные батареи. Под их прикрытием крейсера, эсминцы и подводные лодки совершали рейды. Линейные корабли были должны встретить германский флот, если тот попробует прорваться через минные заграждения.
Черноморский флот к началу войны был хозяином Чёрного моря, т. к. у турецких ВМС было всего несколько относительно боеспособных кораблей - 2 старых эскадренных броненосца, 2 бронепалубных крейсера, 8 эсминцев. Попытки турок перед войной изменить ситуацию покупкой новейших кораблей за границей успеха не принесли. Русское командование планировало с началом войны полностью блокировать Босфор и турецкое побережье, поддерживать войска Кавказского фронта (при необходимости и Румынского) с моря. Рассматривался и вопрос проведения десантной операции в районе Босфора, для захвата Стамбула-Константинополя. Ситуацию несколько изменил приход новейшего линейного крейсера «Гебен» и легкого Бреслау». Крейсер «Гебен» был мощнее любого русского линейного корабля старого типа, но вместе эскадренные броненосцы Черноморского флота его бы уничтожили, поэтому при столкновении со всей эскадрой «Гебен» отступал, пользуясь своей высокой скоростью. В целом, особенно после ввода в строй дредноутов типа «Императрица Мария», Черноморский флот контролировал бассейн Чёрного моря – поддерживал войска Кавказского фронта, уничтожал турецкие транспорты, совершал нападения на вражеское побережье.
в Избранное в Избранном из Избранного 8
На западном мореманском форуме www.shipbucket.com , автор, некто Tempest, выложил обзор проектов немецких линкоров, которые проектировались во время Первой Мировой.
Текста не много, зато много великолепных иллюстраций. Ну и вся справочная информация по данным кораблям представлена в полном объёме.
Все проекты линкоров, которые разрабатывались в Германии можно разделить на две большие группы:
В группу этих проектов входят корабли которые разрабатывались для программы строительства 1916 года. По планам немецкого командования в 16 году линкоры должны были получить орудия калибром не менее 15 дюймов. В соответствии с этим калибром было предусмотрено и более серьёзное бронирование. Германское командование считало что к этому году все ведущие кораблестроительные державы перейдут на столь серьёзные главные калибры и новые линкоры должны иметь способность противостоять столь мощной артиллерии.
Как я уже писал выше, ещё до начала войны было разработано три проекта линкоров. Которые имели кодовые обозначения L1, L2 и L3. Все корабли должны были быть вооружены орудиями главного калибра 380 мм, иметь водоизмещение порядка 34 000 тонн и развивать максимальную скорость 25 – 26 узлов. Основная дискуссия шла в направлении какие башни ГК использовать на новых кораблях. Були сторонники сохранения традиционных для германского флота двухорудийных башен но не меньше было сторонников установки орудий главного калибра в новых четырёхорудийных башнях, которые предстояло ещё разработать.
Водоизмещение: 34 000 тонн.
Габаритные размеры:
Общая длина: 220 м
Ширина: 30 м
Осадка: 8,6 м
Вооружение:
ГК: 4 x 2 х 380 мм
Средний калибр: 16 × 150 мм
Противоминный калибр: 8 × 88 мм
Торпедные аппараты: 5 × 600 мм
Энергетическая установка:
Машины: паровые турбины.
Общее количество котлов: восемнадцать.
Из которых угольных котлов: 12.
Маслянных котлов: 6.
Количество валов: 4.
Мощность: 65 000 л.с..
Максимальная скорость: 25 узлов.
Бронирование
Пояс: 350 мм.
Башни: 350 мм.
Данные по другим характеристикам найти не удалось.
Проект L2 отличался от L1, только увеличением количества орудий главного калибра. Как можно увидеть на рисунке, на L2 их предусматривалось установить аж 10 штук в пяти башнях. Котлов так же должно было быть меньше, не 18 а 15. Как при увеличение массы конструкторы собирались сохранить те же показатели по бронированию и скорости, остаётся загадкой. Но факт остаётся фактом.
Сражение линейных сил Англии и Германии произошедшее близ полуострова Ютландия. Вынудил всех теоретиков войны на море полностью пересмотреть свои взгляды. В Германии началась бурная дискуссия, которая продолжалась вплоть до окончания Первой Мировой войны.
Основное направление дискуссии велось в направлении того, что в будущем класс линкоров и линейных крейсеров должен будет объединиться в класс быстроходных линкоров (собственно это и произошло в реальности). Так же теоретики настаивали на том, что главные калибры линкоров будущего должны ещё возрасти, как минимум до 420 мм. Кстати, ещё в 1916 году над проектом 420 мм пушки начал работать Крупп.
В рамках этой дискуссии была создана целая россыпь проектов послевоенных дредноутов. Линкоры 4-х основных проектов имели водоизмещение в 42 000 тонн. Однако на этом их общие черты заканчивались. Проект L20b нёс 8 орудий главного калибра диаметром 420 мм, расположенный в четырёх башнях. Проект L21b имел аж 5 башен ГК, но пушки были поменьше 380 мм. Проект L22c имел всего восемью 380 мм орудий, но лучшее бронирование и высокие скоростные показатели.
К августу 1917 года немецкие адмиралы определились в том, что будущие линкоры должны быть вооружены пушками калибра 420 мм. И поэтому за основу был взят проект с восемью 420 мм орудиями. На тот момент с такой конфигурацией вооружения было разработано два проекта линкоров L20e и L24 (кстати, о ). Корабли обоих проектов были очень похожи по конфигурации и отличались главным образом лишь тем, что линкор проекта L24 мог развивать скорость на 1,5 узла больше чем L20e. Правда для этого у него пришлось увеличить габаритные размеры и как следствие водоизмещение.
Именно, эти два проекта и были взяты немецкими конструкторами за основу. Работа над ними велась вплоть до января 1918 года. И за это время оба корабля изрядно прибавили в водоизмещение. Линкор проекта L20eɑ (именно такой индекс получил доработанный проект) стал весить в 44 500 тон, а L24eɑ - 45 000.
Для того что бы не превысить отметку в 45 000 тонн на новых линкорах вынуждены были пойти на уменьшение среднего калибра до 12 пушек, по сравнению с более ранними проектами где средний калибр насчитывал 16 орудий. На L24eɑ зачем то решили добавить ещё пару подводных торпедных аппаратов. Бронирование линкоров планировалось сделать по схеме уже хорошо зарекомендовавших себя на линкорах типа «Байерн».
После рассмотрения проектов лично кайзером, тот дал указание доработать проект, в плане уменьшения его веса. Так же на совещании у кайзера было указано на излишние торпедные аппараты.
После этого адмиралы задали вопросы кораблестроителям, может ли установка трёх- и четырёхорудийных башен сэкономить достаточно веса, что линкоры могли втиснуться в водоизмещение 30 000 тонн. До конца технических изысканий, в этом направлении, работа над проектами была приостановлена до лета 1918 года.
11 сентября 1918 года, наконец, то, адмиралы определились с тем какой же проект должен лечь в основу будущего линкора для Флота Открытого моря. Им должен был стать проект L20eɑ. При этом новый линкор должен был заменить как линкоры так и линейные крейсера.
Линкор - сокращение от «линейный корабль». Так в России в 1907 году назвали новый тип судов в память о старинных деревянных парусных линейных кораблях. Первоначально предполагалось, что новые корабли возродят линейную тактику, однако от неё вскоре отказались.
Массовое изготовление тяжёлых артиллерийских орудий в течение долгого времени было весьма затруднено, поэтому вплоть до XIX века самыми крупными из устанавливаемых на корабли оставались 32…42-фунтовые. Но и работа с ними при заряжании и наведении была весьма осложнена из-за отсутствия сервоприводов, что требовало огромного расчёта для их обслуживания: весили такие орудия по несколько тонн каждое. Поэтому в течение столетий корабли старались вооружить как можно большим количеством сравнительно небольших орудий, которые располагались вдоль борта. Вместе с тем, по соображениям прочности длина военного корабля с деревянным корпусом ограничена примерно 70-80 метрами, что ограничивало и длину бортовой батареи. Более двух-трёх десятков орудий можно было разместить только лишь в несколько рядов.
Так возникли военные корабли с несколькими орудийными палубами (деками), несущие вплоть до полутора сотен орудий различного калибра. Следует сразу отметить, что называется деком и учитываются при определении ранга корабля только закрытые орудийные палубы, над которыми расположена ещё одна палуба. Например, двудечный корабль (в русском флоте - двухполосный ) имел обычно две закрытые орудийные палубы и одну открытую (верхнюю).
Термин «линейный корабль» возник во времена парусного флота, когда в бою многопалубные корабли стали выстраивать в линию - так, чтобы во время своего залпа быть повёрнутыми противнику бортом, ведь наибольший урон цели наносил одновременный залп всех бортовых орудий. Такая тактика называлась линейной. Построение в линию во время морского боя впервые стало применяться флотами Англии и Испании в начале XVII века.
Первые линейные корабли появились во флотах европейских стран в начале XVII века. Они были легче и короче существовавших в то время «кораблей-башен» - галеонов, что позволяло быстро выстроиться в линию бортом к противнику, причем нос последующего корабля смотрел на корму предыдущего.
Появившиеся в результате этого многопалубные парусные линейные корабли более чем 250 лет являлись основным средством ведения войны на море и позволили таким странам как Голландия, Великобритания и Испания создать огромные торговые империи.
Линейный корабль "Святой Павел" 90 (84?)-пушечный линейный корабль "Св. Павел" был заложен на Николаевской верфи 20 ноября 1791 года и спущен на воду 9 августа 1794 года. Этот корабль вошел в историю военно-морского искусства, с его именем связана блестящая операция русских моряков и флотоводцев по взятию крепости на острове Корфу в 1799 году.
Но реальную революцию в кораблестроении, ознаменовавшую действительно новый класс кораблей, произвела постройка «Дредноута », законченная в 1906 году.
Авторство нового скачка в развитии больших артиллерийских кораблей приписывают английскому адмиралу Фишеру. Ещё в 1899 г., командуя средиземноморской эскадрой, он отметил, что стрельбу главным калибром можно вести на гораздо большее расстояние, если ориентироваться по всплескам от падения снарядов. Однако при этом требовалось унифицировать всю артиллерию, чтобы избежать путаницы в определении всплесков снарядов главного калибра и среднекалиберной артиллерии. Так родилась концепция all-big-guns (только большие пушки), легшая в основу кораблей нового типа. Дальность эффективной стрельбы возрастала с 10-15 до 90-120 кабельтовых.
Другими новшествами, легшими в основу нового типа кораблей, стали централизованное управление огнём с единого общекорабельного поста и распространение электроприводов, ускоривших наведение тяжелых орудий. Серьёзно изменились и сами пушки, в связи с переходом на бездымный порох и новые высокопрочные стали. Теперь пристрелку мог осуществлять только головной корабль, а идущие за ним в кильватер ориентировались по всплескам его снарядов. Таким образом, построение в кильватерные колонны вновь позволило в России в 1907 году возвратить термин линейный корабль . В США, Англии и Франции термин «линейный корабль» не возрождали, а новые корабли продолжали называть «battleship» или «cuirassé». В России «линейный корабль» остался официальным термином, а на практике утвердилось сокращение линкор .
Русско-японская война окончательно утвердила превосходство в скорости и дальнобойной артиллерии как главных преимуществ в морском бою. Разговоры о новом типе кораблей велись во всех странах, в Италии с идеей нового линкора выступал Витторио Куниберти, а в США была запланирована постройка кораблей типа «Мичиган», но англичанам удалось опередить всех за счёт промышленного превосходства.
Первым таким кораблём стал английский «Дредноут», имя которого стало нарицательным для всех кораблей этого класса. Корабль был построен в рекордные сроки, выйдя на ходовые испытания 2 сентября 1906 г., через год и один день после закладки. Линкор с водоизмещением 22500 тонн благодаря впервые применённой на столь крупном корабле силовой установке нового типа, с паровой турбиной, мог развивать скорость до 22 узлов. На «Дредноуте» было установлено 10 орудий калибра 305 мм (из-за спешки были взяты двухорудийные башни достраивавшихся эскадренных броненосцев 1904 года закладки), вторым калибром был противоминный - 24 орудия калибра 76 мм; артиллерия среднего калибра отсутствовала.Причина тому-средний калибр был менее дальнобойным чем главный и в бою часто не участвовал, а против эсминцев можно было применять орудия калибром 70-120 мм.
Появление «Дредноута» сделало все остальные крупные броненосные корабли морально устаревшими.
Для России, потерявшей в русско-японской войне почти все свои балтийские и тихоокеанские броненосцы, начавшаяся "дредноутная лихорадка” оказалась весьма кстати: к
возрождению флота можно было приступить, не принимая в расчет устаревшие броненосные армады потенциальных противников. И уже в 1906 году, опросив большинство морских офицеров - участников войны с Японией, Главный морской штаб разработал задание на проектирование нового линкора для Балтийского моря. А в конце следующего года, после утверждения Николаем II так называемой "малой судостроительной программы”, был объявлен всемирный конкурс на лучший проект линейного корабля для Российского флота.
В конкурсе приняли участие 6 русских заводов и 21 иностранная фирма, среди которых были такие известные компании, как английские "Армстронг”, "Джон Браун”, "Виккерс”, германские "Вулкан”, "Шихау”, "Блом унд Фосс”, американская "Крамп”, и другие. Предложили свои проекты и частные лица - например, инженеры В. Куниберти и Л. Коромальди. Лучшим, по мнению авторитетного жюри, была разработка фирмы "Блом унд Фосс”, но по разным причинам - прежде всего политическим - от услуг вероятного противника решили отказаться. В итоге на первом месте оказался проект Балтийского завода, хотя злые языки утверждали, что тут свою роль сыграло наличие мощного лобби в липе А.Н. Крылова - одновременно и председателя жюри, и соавтора проекта-победителя.
Главная особенность нового линкора - состав и размещение артиллерии. Поскольку 12-дюймовая пушка с длиной ствола в 40 калибров, являвшаяся главным оружием всех русских броненосцев, начиная с "Трех Святителей” и "Сисоя Великого”, уже безнадежно устарела, решено было срочно разработать новое 52-калиберное орудие. Обуховский завод успешно справился с заданием, а Петербургский металлический завод параллельно спроектировал трехорудийную башенную установку, дававшую по сравнению с двухорудийной 15-процентную экономию в весе на один ствол.
Таким образом русские дредноуты получили необычайно мощное вооружение - 12 305-мм орудий в бортовом залпе, позволявших в сумме выпускать за минуту до 24 471-кг снарядов с начальной скоростью в 762 м/с. Обуховские пушки для своего калибра по праву считались лучшими в мире, превосходя по баллистическим характеристикам и английские, и австрийские, и даже знаменитые крупповские, считавшиеся гордостью германского флота.
Однако прекрасное вооружение стало, увы, единственным достоинством первых русских дредноутов типа "Севастополь”. В целом же эти корабли следует признать, мягко говоря, малоудачными. Стремление объединить в одном проекте противоречивые требования - мощное вооружение, внушительную защиту, высокую скорость хода и солидную дальность, плавания - превратилось для конструкторов в невыполнимую задачу. Пришлось чем-то жертвовать - и в первую очередь броней. Кстати, тут плохую службу сослужил упомянутый опрос морских офицеров. Конечно же, те, побывав под губительным огнем японской эскадры, хотели бы вновь пойти в бой на быстроходных кораблях с мощной артиллерией. Что же касается защиты, то они уделяли больше внимания площади бронирования, чем его толщине, не учитывая при этом прогресса в развитии снарядов и пушек. Опыт русско-японской войны не был серьезно взвешен, и эмоции возобладали над беспристрастным анализом.
В результате "Севастополи” оказались очень близкими (даже внешне!) к представителям итальянской кораблестроительной школы - быстроходными, сильно вооруженными, но слишком уязвимыми для вражеской артиллерии. "Проект напуганных” - такой эпитет дал первым балтийским дредноутам военно-морской историк М.М. Дементьев.
Слабость броневой защиты стала, к сожалению, не единственным недостатком линкоров типа "Севастополь”. С целью обеспечить наибольшую дальность плавания проект предусматривал комбинированную энергетическую установку с паровыми турбинами для полного хода и дизелями для экономического. Увы, применение дизелей вызвало ряд технических проблем, и от них отказались уже на стадии разработки чертежей, осталась лишь оригинальная 4-вальная установка с 10 (!) турбинами Парсонса, и фактическая дальность плавания при нормальном запасе топлива (816 т угля и 200 т нефти) составила всего 1625 миль 13-узловым ходом. Это в полтора-два, а то и в три раза меньше, чем у любого из русских броненосцев, начиная с "Петра Великого”. Так называемый "усиленный” запас топлива (2500 т угля и 1100 т нефти) с трудом "дотягивал” дальность плавания до приемлемых норм, но катастрофически ухудшал остальные параметры и без того перегруженного корабля. Никудышной оказалась и мореходность, что наглядно подтвердило единственное океанское плавание линкора этого типа - речь идет о переходе "Парижской коммуны” (бывшего "Севастополя”) на Черное море в 1929 году. Ну а об условиях обитаемости нечего и говорить: комфортом для экипажа пожертвовали в первую очередь. Пожалуй, хуже, чем нашим морякам, жилось на борту своих линкоров только привыкшим к суровой обстановке японцам. На фоне сказанного утверждения некоторых отечественных источников о том, что линкоры типа "Севастополь” являлись чуть ли не лучшими в мире, выглядит несколько преувеличенными.
Все четыре первых российских дредноута заложены на петербургских заводах в 1909 году, а летом-осенью 1911-го их спустили на воду. Но достройка линкоров на плаву затянулась - сказалось множество нововведений в конструкции кораблей, к которым отечественная промышленность еще не была готова. В срыв сроков внесли свои вклад и германские подрядчики, поставлявшие различные механизмы и отнюдь не заинтересованные в быстром усилении Балтфлота. В конце концов корабли типа "Севастополь” вступили в строй только в ноябре-декабре 1914 года, когда уже вовсю бушевал пожар мировой войны.
Линейный корабль "Севастополь" (с 31 марта 1921 года по 31 мая 1943 года - "Парижская Коммуна") 1909 - 1956
Заложен 3 июня 1909 года на Балтийском заводе в Санкт-Петербурге. 16 мая 1911 года зачислен в списки судов Балтийского флота. Спущен на воду 16 июня 1911 года. Вступил в строй 4 ноября 1914 года. В августе 1915 года, совместно с линкором "Гангут" прикрывал минные постановки в Ирбенском проливе. Прошел капитальный ремонт в 1922-1923 годах, 1924-1925 годах и 1928-1929 годах (модернизация). 22 ноября 1929 года убыл из Кронштадта на Черное море. 18 января 1930 года прибыл в Севастополь и вошел в состав Морских сил Черного моря. С 11 января 1935 года входил в состав ЧФ.
Прошел капитальный ремонт и модернизацию в 1933-1938 годах. В 1941 году было усилено зенитное вооружение. Участвовал в Великой Отечественной войне (оборона Севастополя и Керченского полуострова в 1941-1942 годах). 8 июля 1945 года награжден орденом Красного Знамени. 24 июля 1954 года переклассифицирован в учебный линейный корабль, а 17 февраля 1956 года исключен из списков судов ВМФ в связи с передачей в отдел фондового имущества для демонтажа и реализации, 7 июля 1956 года расформирован и в 1956 - 1957 годах разделан на базе "Главвторчермета" в Севастополе на металл
Водоизмещение стандартное 23288 полное 26900 тонн
Размерения 181.2x26.9x8.5 м в 1943 году - 25500/30395 тонн 184.8x32.5x9.65 м
Воружение 12 - 305/52, 16 - 120/50, 2 - 75 мм зенит., 1 - 47 мм зенит., 4 ПТА 457 мм
в 1943 году 12 - 305/52, 16 - 120/50, 6 - 76/55 76К, 16 - 37 мм 70К, 2х4 12.7 мм пулеметов Виккерса и 12 - 12.7 мм ДШК
Бронирование - пояс крупповской брони 75 - 225 мм, казематы противоминной артиллерии - 127 мм,
башни главного калибра от 76 до 203 мм, боевая рубка 254 мм, палубы - 12-76 мм, скосы 50 мм
в 1943 году - борт- верхний пояс 125+37.5 мм, нижний пояс 225+50 мм, палубы 37.5-75-25 мм,
траверзы 50-125 мм, рубка 250/120 мм пол 70 мм, башни 305/203/152 мм
Механизмы 4 турбины Парсонса до 52000 л.с. (в 1943 - 61000 л.с.) 25 котлов Ярроу (в 1943 - 12 системы английского Адмиралтейства).
4 винта. Скорость 23 узла Дальность плавания 1625 миль на 13 узлах. Экипаж 31 офицер 28 кондукторов и 1065 нижних чинов. В 1943 году скорость 21.5 узла Дальность плавания 2160 миль на 14 узлах.
Экипаж 72 офицера 255 старшин и 1219 матросов
Поступившая информация о том, что Турция тоже собирается пополнить свой флот дредноутами, потребовала от России принятия адекватных мер и на южном направлении. В мае 1911 года царь утвердил программу обновления Черноморского флота, предусматривавшую строительство трех линкоров типа "Императрица Мария”. В качестве прототипа был выбран "Севастополь”, однако с учетом особенностей театра военных действий проект основательно переработали: пропорции корпуса сделали более полными, скорость и мощность механизмов уменьшили, зато существенно усилили броню, вес которой теперь достигает 7045 т (31% от проектного водоизмещения против 26% на "Севастополе”). Причем размер броневых плит подогнали к шагу шпангоутов - так. чтобы те служили дополнительной опорой, предохраняющей от вдавливания плиты в корпус. Несколько увеличился и нормальный запас топлива - 1200 т угля и 500 т нефти, что обеспечило мало-мальски приличную дальность плавания (около 3000 миль экономическим ходом). Зато от перегрузки черноморские дредноуты страдали больше, чем их балтийские собратья. Дело усугублялось тем, что из-за ошибки в расчётах "Императрица Мария” получила заметный дифферент на нос, еще более ухудшивший и без того неважную мореходность; Чтобы хоть как-то исправить положение, пришлось уменьшить боезапас двух носовых башен главного калибра до 70 выстрелов на ствол вместо 100 по штату. А на третьем линкоре "Император Александр III” с этой же целью сняли два носовых 130-мм орудия. По сути, корабли типа "Императрица Мария” представляли собой более сбалансированные линкоры, чем их предшественники, которые, имей они больший радиус действия и лучшую мореходность, могли бы считаться скорее линейными крейсерами. Однако при проектировании третьей серии дредноутов вновь возобладали крейсерские тенденции - видимо, нашим адмиралам не давала покоя та легкость, с которой более быстроходная японская эскадра осуществляла охват головы русской кильватерной колонны...
Линейный корабль "Императрица Мария" 1911 - 1916
на заводе "Руссуд" в Николаеве, спущен на воду 19 октября 1913 года, вступил в строй 23 июня 1915 года.
Погиб 7 октября 1916 года в Северной бухте Севастополя от взрыва погребов 130-мм снарядов.
К 31 мая 1919 года поднят и введен в Северный док Севастополя, а в июне 1925 года продан Севморзаводу для демонтажа и разделки на металл и 21 ноября 1925 года исключен из списков судов РККФ. Разобран на металл в 1927 году.
Линейный корабль "Императрица Екатерина Великая" (до 14 июня 1915 года - "Екатерина II") (после 16 апреля 1917 года - "Свободная Россия") 1911 - 1918
11 октября 1911 года зачислен в списки судов Черноморского флота и 17 октября 1911 года заложен на заводе "Наваль" (ОНЗиВ) в Николаеве, спущен на воду 24 мая 1914 года, вступил в строй 5 октября 1915 года.
30 апреля 1918 года убыл из Севастополя в Новороссийск, где 18 июня 1918 года по решению советского правительства во избежании захвата германскими оккупантами потоплен торпедами, выпущенными с эсминца "Керчь".
В начале 30-х годов ЭПРОН вел работы по подъему корабля. Была поднята вся артиллерия ГК и СК, но затем произошел взрыв боезапаса ГК, в результате чего корпус разломился под водой на несколько частей.
Линейный корабль "Император Александр III" (с 29 апреля 1917 года - "Воля") (после октября 1919 года - "Генерал Алексеев") 1911 - 1936
11 октября 1911 года зачислен в списки судов Черноморского флота и 17 октября 1911 года заложен
на заводе "Руссуд" в Николаеве, спущен на воду 2 апреля 1914 года, вступил в строй 15 июня 1917 года.
16 декабря 1917 года вошел в состав Красного Черноморского флота.
30 апреля 1918 года убыл из Севастополя в Новороссийск, но 19 июня 1918 года вновь вернулся в Севастополь, где был захвачен германскими войсками и 1 октября 1918 года включен в состав их ВМС на Черном море.
24 ноября 1918 года захвачен у немцев англо-французскими интервентами и вскоре уведен в порт Измир на Мраморном море. С октября 1919 года входил в состав белогвардейских морских сил Юга России, 14 ноября 1920 года уведен врангелевцами при эвакуации из Севастополя в Стамбул и 29 декабря 1920 года интернирован французскими властями в Бизерте (Тунис).
29 октября 1924 года признан правительством Франции собственностью СССР, но из-за сложной международной обстановки возвращен не был. В конце 1920-х годов продан "Рудметаллторгом" французской частной фирме на слом и в 1936 году разделан в Бресте (Франция) на металл.
Следующие четыре корабля для Балтики согласно принятой в 1911 году "Программе усиленного судостроения” изначально создавались как линейные крейсера, головной из которых получил название "Измаил”.
Линейный крейсер "Измаил" на стапеле Балтийского завода за неделю до спуска, 1915 год
Новые корабли стали крупнейшими из когда-либо строившихся в России. Согласно первоначальному проекту их водоизмещение должно было составить 32,5 тыс. т, но в ходе строительства оно возросло еще больше. Огромная скорость хода достигалась за счет повышения мощности паровых турбин до 66 тыс. л.с. (а при форсировке - до 70 тыс.л.с.). Существенно усиливалось бронирование, а по мощи вооружения "Измаил” превосходил все иностранные аналоги: новые 356-мм орудия должны были иметь длину ствола в 52 калибра, в то время как за рубежом этот показатель не превышал 48 калибров. Вес снаряда новых пушек равнялся 748 кг, начальная скорость - 855 м/с. Позже, когда из-за затянувшегося строительства понадобилось еще более увеличить огневую мощь дредноутов, был разработан проект перевооружения "Измаила” 8 и даже 10 406-мм орудиями,
В декабре 1912 года все 4 "Измаила” официально заложили на стапелях, освободившихся после спуска на воду линкоров типа "Севастополь”. Строительство уже шло полным ходом, когда были получены результаты натурных испытаний по расстрелу бывшей "Чесмы”, и эти результаты ввергли кораблестроителей в состояние шока. Выяснилось, что 305-мм фугасный снаряд образца 1911 года пробивает главный пояс "Севастополя” уже с дальности в 63 кабельтова, а на больших дистанциях стрельбы деформирует расположенную за броней рубашку, нарушая герметичность корпуса. Обе броневые палубы оказались слишком тонкими - снаряды не только пробивали их, но и дробили на мелкие осколки, вызывающие еще большие разрушения... Стало очевидным, что встреча "Севастополя” в море с любым из германских дредноутов не сулит нашим морякам ничего хорошего: одно случайное попадание в район погребов боезапаса неизбежно приведет к катастрофе. Русское командование поняло это еще в 1913 году, и именно поэтому оно не выпускало балтийские дредноуты в море, предпочитая держать их в Гельсингфорсе в качестве резерва позади перекрывшей Финский залив минно-артиллерийской позиции...
Самым скверным в данной ситуации были то, что ничего нельзя уже было исправить. О внесении каких-либо принципиальных изменений в строившиеся 4 балтийских и 3 черноморских линкора нечего было и думать. На "измаилах” ограничились усовершенствованием систем крепления броневых плит, усилением набора позади брони, внедрением 3-дюймовой деревянной подкладки под поясом и изменением развесовки горизонтальной брони на верхней и средней палубах. Единственным же кораблем, на котором опыт расстрела "Чесмы” учли в полной мере, стал "Император Николай I” - четвертый линкор для Черного моря.
Решение о строительстве этого корабля пришло перед самым началом войны. Любопытно, что официально его закладывали два раза: сначала в июне 1914 года, а затем в апреле следующего, в присутствии царя. Новый линкор являлся усовершенствованным вариантом "Императрицы Марии”, но при идентичном вооружении имел большие размерения и существенно усиленную броневую защиту. Вес брони даже без учета башен теперь достигал 9417 т, то есть 34,5% от проектного водоизмещения. Но дело было не только в количестве, но и в качестве: помимо усиления опорной рубашки все броневые плиты соединили вертикальными шпонками типа "двойной ласточкин хвост”, превратившими главный пояс в монолитный 262-м
Линейный корабль "Император Николай I" (с 16 апреля 1917 года - "Демократия")
1914 - 1927
Заложен 9 июня 1914 года (официально 15 апреля 1915 года) на заводе "Наваль" в Николаеве и 2 июля 1915 года зачислен в списки судов Черноморского флота, спущен на воду 5 октября 1916 года, но 11 октября 1917 года в связи с малой степенью готовности вооружения, механизмов и оборудования снят со строительства и поставлен на прикол. В июне 1918 года был захвачен германскими войсками и 1 октября 1918 года включен в состав их флота на Черном море. Немцы планировали использовать корабль в качестве базы для гидросамолетов, но из-за отсутствия личного состава от этих планов отказались.
После освобождения Николаева частями РККА линкор поставили на прикол. 11 апреля 1927 года продан Севморзаводу на слом и 28 июня 1927 года отправлен на буксире из Николаева в Севастополь для разделки на металл.
Линейный крейсер "Бородино" 1912 - 1923
Заложен 6 декабря 1912 года на Новом Адмиралтействе в Санкт-Петербурге. Спущен на воду 19 июля 1915 года.
Линейный крейсер "Наварин" 1912 - 1923
Заложен 6 декабря 1912 года на Новом Адмиралтействе в Санкт-Петербурге.
Спущен на воду 9 ноября 1916 года
21 августа 1923 года продан немецкой судоразделочной фирме и 16 октября подготовлен к буксировке в Гамбург, где вскоре корабль был разделан на металл.
Линейный крейсер "Кинбурн" 1912 - 1923
Заложен 6 декабря 1912 года на Балтийском заводе в Санкт-Петербурге.
Спущен на воду 30 октября 1915 года
21 августа 1923 года продан немецкой судоразделочной фирме и 16 октября подготовлен к буксировке в Киль, где вскоре корабль был разделан на металл.
Судьба у большинства русских дредноутов оказалась довольно печальной. Линкоры типа "Севастополь” всю первую мировую войну простояли на рейдах, что отнюдь не способствовало поднятию боевого духа экипажей. Наоборот, именно линкоры стали центром революционного брожения на флоте - здесь наибольшим авторитетом пользовались анархисты и эсеры. В ходе гражданской войны линкоры дважды побывали в бою: в июне 1919 года "Петропавловск” несколько дней подряд обстреливал мятежный форт "Красная Горка”, израсходовав 568 снарядов главного калибра, а в марте 1921 года оказавшиеся в центре антибольшевистского Кронштадтского мятежа "Петропавловск” и "Севастополь” вели дуэль с береговыми батареями, получив при этом ряд попаданий. Тем не менее они были восстановлены и вместе с "Гангутом” еще долго служили в Красном флоте. А вот четвертому кораблю - "Полтаве” - не повезло. Два пожара - первый в 1919-м, а второй в 1923 году - сделали линкор полностью небоеспособным, хотя выгоревший корпус еще два десятилетия стоял на Морском полигоне, возбуждая советских конструкторов на всевозможные полуфантастические проекты его восстановления - вплоть до превращения в авианосец.
Черноморские дредноуты в отличие от балтийских использовались куда активнее, хотя в настоящем бою довелось побывать лишь одному из них - "Императрице Екатерине Великой”, встретившей в декабре 1915 года германо-турецкий "Гебен”. Последний, правда, использовал свое преимущество в скорости и ушел в Босфор, хотя уже был накрыт залпами русского линкора.
Самая известная и одновременно загадочная трагедия произошла утром 7 октября 1916 года на внутреннем рейде Севастополя, Пожар в носовом погребе боезапаса, а затем серия мощных взрывов превратили "Императрицу Марию” в груду искореженного железа. В 7 часов 16 минут линкор перевернулся вверх килем и затонул. Жертвами катастрофы стали 228 членов экипажа.
"Екатерина” пережила свою сестру меньше, чем на два года. Переименованная в "Свободную Россию”, она в конце концов оказалась в Новороссийске, где и была в соответствии с приказом Ленина потоплена 18 июня 1918 года четырьмя торпедами с эсминца "Керчь”...
Император Александр III” вступил в строй летом 1917 года уже под именем "Воля” и вскоре "пошел по рукам”: андреевский флаг на гафеле его мачты сменил украинский, затем - германский, английский и снова андреевский, когда Севастополь опять оказался в руках Добровольческой армии. Вновь переименованный - на сей раз в "Генерал Алексеев”,- линкор до конца 1920 года оставался флагманом белого флота на Черном море, а затем убыл в эмиграцию в Бизерту, где в середине 30-х годов его разобрали на металл. Любопытно, что прекрасные 12-дюймовые пушки русского дредноута французы сохранили, а в 1939 году подарили их Финляндии, воевавшей с СССР. Первые 8 орудий достигли пункта назначения, а вот последние 4, находившиеся на борту парохода "Нина”, прибыли в Берген практически одновременно с началом гитлеровского вторжения в Норвегию. Так пушки с бывшей "Воли” оказались в руках немцев, и те использовали их при создании своего "Атлантического вала”, оснастив ими батарею "Мирус” на острове Гернси. Летом 1944 года орудия впервые открыли огонь по кораблям союзников, а в сентябре даже добились прямого попадания в американский крейсер. А остальные 8 пушек "Генерала Алексеева” в 1944 году попали в руки Красной Армии и были "репатриированы” после растянувшегося во времени путешествия вокруг Европы. Одно из этих орудий сохранилось в качестве музейного экспоната Красной Горки.
А вот наиболее совершенным нашим линкорам - "Измаилам” и "Николаю I” - так и не довелось вступить в строй. Революция, гражданская война и последующая разруха сделали достройку кораблей нереальной. В 1923 году корпуса "Бородино”, "Кинбурна” и "Наварина” были проданы на слом в Германию, куда их увели на буксире. "Николай I”, переименованный в "Демократию”, разобрали на металл в Севастополе в 1927-1928 годах. Дольше всех прожил корпус "Измаила”, который опять-таки хотели превратить в авианосец, но в начале 30-х он разделил участь своих собратьев. Зато пушки линкоров (в том числе 6 "измаильских” 14-дюймовок) еще долго служили на железнодорожных и стационарных установках советских береговых батарей.
0 февраля 1906 года был спущен на воду линейный корабль «Дредноут», имя которого стало не только нарицательным, но и явилось олицетворением мощи флотов первой половины ХХ века. Дредноутами называли в основном наиболее мощные и массивные бронированные артиллерийские военные корабли, которые относились к линейным кораблям. Линкоры применялись в XX веке для уничтожения кораблей противника в составе боевого соединения и артиллерийской поддержки сухопутных операций. Являлся эволюционным развитием броненосцев второй половины девятнадцатого века.
«Дредноут» - английский линейный корабль, имя которого стало нарицательным. Принципиально новым стало размещение артиллерии главного калибра в пяти двухорудийных башнях, трех в диаметральной плоскости и двух бортовых. Сразу после появления «Дредноута» все броненосцы со стандартным по тому времени вооружением из четырех орудий главного калибра моментально устарели. Второй особенностью «Дредноута» стал отказ от среднего калибра - на тот момент 152-мм орудий, которые до этого устанавливались в башнях или казематах. Для отражения атак миноносцев корабль нес двадцать четыре 76 мм орудия. На момент начала Первой мировой войны флоты ведущих стран мира обладали куда более мощными линейными кораблями, нежели их английский предшественник. Единственную свою победу «Дредноут» одержал не над закованным в броню линкором, а над немецкой подводной лодкой U-29, которая 19 марта 1916 года попала под таранный удар гиганта. Примечательно, что подлодкой командовал капитан Веддиген, потопивший осенью 1914 года в течении двух часов один за другим три английских крейсера. В 1921 году «Дредноут» был исключен из состава флота и спустя два года разрезан на металл.
«Карманный линкор»
Если попытаться обозначить самый маленький по водоизмещению линейный корабль, то с определенными оговорками им может быть назван карманный линкор «Адмирал граф Шпее» и два однотипных с ним корабля. «Карманный линкор» «Адмирал граф Шпее» был построен в рамках ограничений Версальско-Вашингтонской системы. И хотя в Германии (впрочем, как и в других странах мира) превысили допустимый тоннаж на 11 %, корабль получился весьма скромного водоизмещения, но с мощным, как потом на беду англичан оказалось, вооружением. Поскольку было не вполне понятно, к какому классу эти три немецких корабля отнести - броненосным крейсерам или линкорам (броненосцам в немецкой классификации), в Англии возник термин «Pocket battleship» – «карманный линкор». В 1939 году жертвами «Адмирала Шпее» в Атлантике стали одиннадцать торговых судов. 13 декабря 1939 года «карманный линкор» вступил в бой с тремя английскими крейсерами. В ходе напряженного боя обе стороны получили серьезные повреждения. Невозможность быстро исправить повреждения и опасность подхода других английских кораблей вынудила командира «Адмирала Шпее» после консультации с Берлином уничтожить корабль. 17 декабря 1939 года «Адмирал Шпее» был взорван на рейде Монтевидео. По иронии судьбы, за 25 лет до этого так же в Юго-Западной части Атлантики (район Фолклендских островов) погибла немецкая эскадра вице-адмирала Шпее, имя которого и носил «карманный линкор».
«Марат»
В России незадолго до Первой мировой войны началось строительство линейных кораблей типа «Полтава». Каждый из них нес по три 305 мм орудия в четырех башнях. По опыту Русско-японской войны был усилен противоминный калибр, состоявший из шестнадцати 120 мм орудий. И если в Первой мировой войне корабли на Балтике себя не проявили, то в в дальнейшем активно участвовали в Великой Отечественной войне. Линейный корабль «Марат» (до 1921 года «Петропавловск») использовался при обороне Кронштадта. В сентябре 1941 года «Марат» был серьезно поврежден во время немецкого авианалета, когда немецкая тонная бомба оторвала всю носовую часть до второй башни. Корабль сел на грунт, а затем использовался как неподвижная огневая батарея. В 1943 году линкору было возвращено его первоначальное имя. А в 1950 году линкор был переклассифицирован в несамоходное учебное судно и вновь переименован в «Волхов», но спустя уже три года исключен из состава флота и сдан на слом.
«Парижская Коммуна»
Однотипным с «Маратом» советским линкором был линейный корабль «Парижская Коммуна» («Севастополь» до 1921 года), действовавший в годы Великой Отечественной войны на Черном море. За время войны линкор совершил 15 боевых походов, произвел 10 стрельб по позициям противника. В то же время сам корабль отразил 20 вражеских авианалетов, уничтожив три немецких самолета. 31 мая 1943 года линкору было возвращено имя «Севастополь». 8 июля 1945 года линейный корабль был награжден орденом Красного Знамени. В послевоенный период «Севастополь» использовался как учебный корабль, а в 1956 году был исключен из состава ВМФ и разобран на металл.
Линкор «Ямато»
Самыми крупными из числа построенных в мире линейных кораблей стали два японских линкора типа «Ямато». «Ямато» и однотипный с ним «Мусаси» несли по девять 460 мм орудий. Водоизмещение достигало рекордных для линкора 72 тыс. тонн. Однако боевая биография гиганта оказалось намного скромнее. Линкор стал активно использоваться только с 1944 года, когда японское командование, потеряв значительную часть авианосцев, пыталось активизировать действия крупных артиллерийских кораблей. Во время сражения в заливе Лейте в октябре 1944 года «Ямато» в составе ударного соединения адмирала Куриты прорвался к группе американских эскортных авианосцев и только нерешительность японского адмирала, который в критический для американцев момент вывел свое соединение из боя, спасла американский флот от более значительных потерь. В апреле 1945 года «Ямато» был включен в группу японских кораблей, которая должна была нанести удар по американским силам у Окинавы. Самоубийственный поход японского соединения (кроме «Ямато» - легкий крейсер «Яхаги» и 8 эсминцев) завершился катастрофой, когда 7 апреля 1945 года японские корабли, шедшие без воздушного прикрытия, были атакованы американской авиацией.
Получив повреждения 10 торпедами и 13 бомбами японский линкор затонул с большей частью экипажа. Вместе с линкором погибли 3061 человек; спаслись только 269 . Потери американцев составили 10 самолётов. Еще во время войны в Японии сложилась мрачная поговорка: «На свете есть три бесполезные вещи - египетские пирамиды, Великая китайская стена и линкор «Ямато».
Линкор «Ришелье»
Иногда линкоры французские типа «Ришелье» (две единицы) оцениваются как самые совершенные в истории кораблестроения. При относительно небольшом водоизмещении корабли имели хорошую броневую защиту и мощную артиллерию. Особенностью стало размещение артиллерии главного калибра в двух башнях в носовой части корабля по четыре орудия в каждой. Судьба линкора, впрочем как и большей части французского флота во Второй мировой войне, оказалась непростой. В Дакаре линкор подвергся нападению английской авиации, выдержал артиллерийскую дуэль с английскими линкорами и после ряда перипетий экипаж линкора перешел на сторону союзников. «Решилье» был направлен на ремонт в США и затем включен в состав британского флота, а после завершения войны возвращен Франции.
Линкор «Аризона»
С именем этого линкора связана одна из самых главных трагедий японского авиаудара по Перл-Харбору. Во время авианалета линкор получил четыре прямых попадания авиабомб. В результате детонации боезапаса в носовых погребах «Аризона» раскололась на две части и затонула в течение нескольких минут. Из примерно 1350 человек, находившихся на борту, 1177 человек погибли. В память о погибшем почти со всем экипажем линкоре в 1962 году над местом гибели «Аризоны» был сооружен специальный мемориал.
«Бисмарк»
Линкор немецкого военного флота, один из самых известных кораблей Второй мировой войны. Назван в честь первогоканцлера Германской империи Отто фон Бисмарка. Во время своего единственного похода в мае 1941 года потопил в Датском проливе британский флагман, линейный крейсер «Худ» (англ. HMS Hood ). Начавшаяся после этого охота британского флота за «Бисмарком» трое суток спустя закончилась его потоплением. Тип «Бисмарк» первоначально создавался как наследник «карманных линкоров» и в основном предназначался для ведения рейдерских операций против торговых кораблей. «Бисмарк» во время своей службы был крупнейшим линкором в мире, а тип «Бисмарк» остаётся третьим по величине (после японского «Ямато» и американского «Айова») типом линкоров за всю историю. 27 мая после тяжелого и продолжительного боя с английской эскадрой,команда «Бисмарка» открыла кингстоны и покинула корабль. Некоторые из членов команды не делали попытки отплыть подальше, но карабкались на днище и ушли под воду вместе с кораблём. Всего из 2200 человек команды «Бисмарка» погибло 1995 человек.
Родоначальник дредноутов. HMS (корабль его величества) Дредноут.
Первые суперлинкоры. Айрон Дюк. Калибр ГК-343 мм.
Королевы моря. Куин Элизабет. Знаменитый 5 дивизион Град Флита-5 быстроходных(25 узлов) мощно вооружённых(4х2х381мм) и мощно бронированных кораблей-лучшие линкоры ПМВ.
В начале 1905 года, в те самые дни, когда русский флот спешил к берегам Японии навстречу своей гибели, Комитет, созданный Первым Морским Лордом Джоном Арбутнотом Фишером, уже разработал план переустройства британского флота «от киля до клотика». Сам адмирал заявлял: «Я изменю все! И не советую мешать мне — я уничтожу любого, кто станет у меня на пути». В меморандуме, разосланном членам Адмиралтейства, Фишер писал: «Новый флот будет состоять из кораблей четырех классов и будет отвечать всем требованиям современной войны». Он перечислял эти классы: линкоры водоизмещением 15900 тонн, способные развивать скорость до 21 узла; броненосные крейсера (15900 тонн, 25,5 узла), эсминцы (900 тонн, 36 узлов) и подводные лодки (350 тонн, 13 узлов).
Комитет, которому предстояло возродить в новом качестве британский флот, включал опытных морских офицеров, виднейших судостроителей и крупных промышленников. Все вместе они знали об артиллерии, броне и ходовых качествах кораблей, управлении огнем и торпедах, средствах связи и топливе почти все. Среди штатских в нем состояли такие звезды британской науки, как сэр Филип Уотс, судостроитель, оставивший свою частную компанию, чтобы занять пост директора Королевских верфей в Портсмуте, и лорд Келвин, прославленный ирландский физик и математик из университета Глазго, изобретший температурную шкалу и подводный кабель, сделавший международный телеграф реальностью. Членами Комитета состояли также принц Луи Баттенбергский, контр-адмирал, начальник морской разведки и племянник (по жене) короля Эдуарда VII, 46-летний кэптен Джон Р. Джеллико, обладавший, как и сам Фишер, большим опытом и разносторонними познаниями в морском деле и до тонкостей знавший артиллерию. Его известность не выходила за пределы узкого круга морских офицеров, но именно ему в час суровых испытаний суждено было взять командование над новорожденным флотом.
В первую очередь Комитет приступил к осуществлению давней и трепетной мечты Фишера — созданию линкора. Проводя артиллерийские учения корабля, эскадры, флота, он часто использовал излюбленную формулу Наполеона «Frappez vite et frappez fort» («Бить часто и сильно») и давно вынашивал образ такого корабля, который бы плавал быстрей и наносил удары сокрушительней, чем прежние. За пять лет до своего «воцарения» он уговорил своего друга В. X. Гарда, занимавшего тогда должность главного строителя на Королевских верфях на Мальте, сделать наброски чертежей подобного идеального корабля. Фишер дал воображаемому линкору имя «Антейкэбл», и проект, над которым начал работать Комитет в 1905 году, получил то же название. Неизвестно, кем и когда было выбрано имя "Дредноут" («Бесстрашный»), которому выпала участь стать символом новой эпохи в судостроении и военно-морском искусстве.
Впрочем, это имя, которое в разное время носили семь кораблей британского флота (первый "Дредноут" сражался еще с Непобедимой Армадой в 1588 году), шло в русле давней традиции «одушевлять» вступающий в строй новый боевой корабль, давая ему имя предшественника, некогда внушавшее страх врагам.
Но как бы ни назывался создаваемый корабль, он знаменовал собой настоящий прорыв в мореплавании и — при всей своей новизне — был детищем своего времени. Хотя позднее именно Фишера стали считать творцом "Дредноут", вовсе не ему принадлежали определяющие и принципиально новые черты этого линкора — высокие скоростные качества в сочетании с тем, что на его вооружении стояла исключительно дальнобойная крупнокалиберная артиллерия. Достижения науки в этой области позволяли все больше и больше увеличивать дистанцию залпа, и военно-морская мысль во всем мире постепенно приходила к выводу о необходимости заменить «разношерстную» корабельную артиллерию тяжелыми и однородными орудиями главного калибра.
Помимо того, что это позволяло вести интенсивный огонь на максимальной дистанции, унификация корабельной артиллерии сильно облегчала поиск цели и определение расстояния до нее. В недалеком прошлом то и другое предоставлялось в значительной степени на волю случая, пока в 1912 году адмирал сэр Перси Скотт не изобрел электрический ПУАО (прибор управления артиллерийским огнем). До тех пор системы наведения и поиска цели оставались на том же уровне, что и в нельсоновские времена. Официально это называлось «брать в вилку», но уместней было бы сказать «палить как Бог на душу положит».
Артиллерийский офицер-корректировщик, находясь в боевой рубке, приказывал во время боя дать серию залпов и по всплескам «засекал» места падения снарядов. Затем он вносил поправки, используя для связи с наводчиками переговорную трубу, соединенную с орудийными башнями, и уповал на лучшее. Лишь после того, как цель брали в «вилку», то есть половина снарядов уходила в недолет, а половина — в перелет, определялась истинная дальность цели, и то весьма произвольно и приблизительно, поскольку площадь «вилки» могла быть не меньше акра. Даже вышколенные комендоры адмирала Того в Цусимском бою в половине случаев «мазали»: из каждых 100 снарядов, выпущенных с дистанции 7000 ярдов, лишь 42 поражали русские корабли, а 58 бесполезно взрывались в море.
Разумеется, пока «разговаривала» дальнобойная артиллерия, орудия малого калибра превращались в балласт. Но когда корабли сближались настолько, чтобы можно было ввести в действие все калибры, грубая приблизительность корректировки огня проявлялась особенно ярко. Офицеру зачастую было нелегко заметить разрывы малых и средних снарядов среди высоких столбов воды, взметенных снарядами главного калибра. Когда же это удавалось, работа для него только начиналась: у 6-, 9- и 12-дюймовых снарядов, идущих к одной и той же цели,— разные траектории и, следовательно, требуются разные углы возвышения. Таким образом, корректировщику огня в кромешном аду сражения приходилось выкрикивать в переговорную трубу поправки для орудий не одного, а для всех имеющихся на борту калибров.
Первый проект корабля, способного нести на борту большое количество дальнобойных орудий, разработал человек, наделенный выдающимися дарованиями, но живший в стране, флот которой был слаб и невелик. Итальянский судостроитель Витторио Куниберти уже подарил ему первую орудийную платформу и снарядные подъемники, приводимые в движение электричеством. В 1902 году он представил правительству проект линкора водоизмещением в 17000 тонн, вооруженного дюжиной 12-дюймовых орудий, 12-дюймовая броня защищала жизненно важные центры корабля. Однако для постройки его у Италии не нашлось ни денег, ни «производственных мощностей». Броненосец остался в «синьке». Куниберти поделился своей идеей с англичанином Фредом Т. Джейном, издателем ежегодника «Боевые корабли», помещавшим в нем и списки кораблей, вошедших в состав флотов всего мира, и мнения ведущих ученых, зачастую полярно противоположные. В 1903 году Джейн опубликовал проект Куниберти и его же статью под названием «Идеальный линкор для британского флота».
«Идеальный линкор», помимо крупнокалиберной артиллерии, должен был иметь неслыханную скорость в 24 узла, что на шесть узлов превышало средние показатели того времени. «Бык в пустом пространстве цирковой арены тешит себя мыслью, что раз он превосходит подвижного и проворного тореадора силой, то поле боя непременно останется за ним,— с образностью, достойной наследника римлян, декларировал Куниберти,— но он слишком медлителен, чтобы настичь соперника, и тому почти всегда удается избежать ужасающего удара рогов».
Появление статьи в ежегоднике вызвало самые противоречивые отклики, отлично характеризующие разброд в умах, царивший в то время. Консервативно настроенные британские специалисты реагировали на нее широким спектром чувств — от негодования до вежливого недоумения. Сэр Уильям Уайт, возглавляв шин раньше управление судостроения, счел предложение снять с кораблей вспомогательную артиллерию возмутительным. Журнал «Инджинир» был менее категоричен и выразился уклончиво: «Наступит день, когда подобный корабль появится на нашем флоте, но, по нашему мнению,— еще не скоро». Однако такой день настал. Президент Соединенных Штатов Теодор Рузвельт, сильно любивший флот, но слабо в нем разбиравшийся, внес на рассмотрение Конгресса предложение построить для американских ВМС линкор с однородным и тяжелым вооружением. В начале 1904 года этот законопроект был утвержден, и американцы заложили два броненосца. Тем временем на верфях Японии работы уже шли полным ходом. И Джеки Фишеру потребовалось все его дьявольское рвение и красноречие, чтобы убедить своих косных соотечественников: пора догонять «уходящий в отрыв» мир.
Для членов созданного Фишером Комитета вопрос о тяжелом и однородном вооружении был очевиден, но, не вызывая споров, находился для них в иной плоскости: сколько крупнокалиберных орудий должно стоять на корабле и где их размещать. Остановились наконец на десяти (проект Куниберти предусматривал 12), поскольку, по единодушному мнению членов Комитета, водоизмещение будущего линкора не должно было превышать 18000 тонн.
Разместить их решили следующим образом: одну пару — на носу; еще две пары — в средней части корабля (миделе) на левом и правом бортах; и еще две — ближе к корме, но по центру, чтобы все четыре орудия могли вести огонь одновременно и с бортов и с кормы. Эта синхронность имела особое значение: шесть орудий били с носа или с кормы и восемь — с борта, тогда как самые лучшие линкоры предшествующей поры, вооруженные четырьмя 12-дюймовками, вели огонь с носа (или кормы) двумя орудиями и с борта — четырьмя. Таким образом, "Дредноут" по своей огневой мощи в два раза превосходил любой линкор, дающий бортовой залп, и в три — стреляющий из носовых орудий. Последнее обстоятельство особенно обрадовало напористого и агрессивного Фишера, твердо убежденного, что противник всегда будет удирать от преследующего его "Дредноут" и тут-то попадет под смертоносный огонь носовых орудий, более мощный, чем огонь бортом.
Проектную документацию подготовили к маю 1905 года и «синьки» отправили на Королевские верфи в Портсмут, где 2 октября заложили корпус. С этого дня постройка двинулась вперед с головокружительной скоростью. Фишер так живо влезал во все детали, так настырно торопил и подгонял инженеров и рабочих, что его неизменная фраза «Навались — или отвали!» вошла у докеров в поговорку.
Однако он был далеко не только подгонялой — Фишер придумал и внедрил множество новаций, экономивших время на каждой стадии постройки. Одним из таких новшеств стали стандартные, то есть взаимозаменяемые, части конструкции. Как раз в то время, когда Комитет разрабатывал проект "Дредноут", на стапеле достраивался линкор «Кинг Эдвард VII», массивный корпус которого сваривался из нескольких тысяч стальных пластин разнообразнейшей конфигурации — их нарезали из листов, привозимых с заводов, а потом в течение нескольких месяцев собирали вместе и подгоняли воедино — работа эта напоминала составление «картинки-головоломки». Фишер настоял, чтобы корпус "Дредноут" большей частью состоял из взаимозаменяемых стальных листов стандартной прямоугольной формы. Их привозили с завода, сгружали и ставили на нужное место любую из них, а все проволочки — впрочем, небольшие — были связаны с ожиданием листов особо сложной конфигурации. Это простое новшество сберегло почти целый год рабочего времени, и если в среднем постройка корабля от закладки до спуска на воду занимала 16 месяцев, то 527-футовый корпус "Дредноут" буквально на глазах изумленных докеров обрел очертания всего за 18 недель — срок ничтожно малый. 10 февраля 1906 года новый линкор подготовили к спуску на воду.
Достройка «у стенки» и установка вооружения и оборудования тоже прошли молниеносно. Мощности литейных заводов в 1905 году были таковы, что на изготовление десяти 12-дюймовых орудий ушло бы несколько лет. Однако Фишер, который никогда не считался с общепринятыми нормами и правилами, добился немедленной установки восьми орудий, предназначенных для строящихся линкоров «Агамемнон» и «Лорд Нельсон». Благодаря этому «перехвату» работы снова велись с большим опережением графика.
3 октября 1906 года "Дредноут" уже вышел на ходовые испытания. Вместо 3—3,5 лет, за которые обычно строились корабли такого класса, могучий броненосный линкор родился за один год и один день, то есть по тогдашним меркам — в мгновение ока. Многие справедливо усматривали в этом нечто провиденциальное. И хотя придумал этот невиданный доселе корабль не Фишер, никто не оспаривал решающей роли адмирала в том, с какой фантастической быстротой был построен "Дредноут", и в том, как мудро и находчиво руководил он созданием этого Левиафана.
Ходовые испытания "Дредноут" стали настоящей сенсацией. Из Портсмута он ушел к югу, в Средиземное море, а оттуда, через Атлантику — к Тринидаду, после чего вернулся к родным берегам. Испытания показали, что при полной нагрузке турбины способны обеспечить кораблю скорость в 21 узел. Еще более впечатляющим было то, что путь до Вест-Индии и обратно (около 7000 миль) линкор прошел со средней скоростью 17,5 узла и без единой поломки — результат, небывалый для судов, оснащенных поршневыми машинами. (все британские дредноуты, изначально оснащались паровыми турбинами). И вообще-эра паровых двигателей подошла к концу. Турбины определяли немыслимые ранее скорости и дальности кораблей.
Самым ответственным моментом испытаний являлась стрельба. "Дредноут" предстояло дать залп всем бортом — из восьми 12-дюймовок. Сэр Филип Уоттс, директор Портсмутских верфей, где родился новый корабль, ждал этого момента с трепетом. «Он был очень сумрачен и серьезен,— вспоминает один из присутствовавших на стрельбах офицеров,— словно опасался, что при первом же залпе корабль развалится на части. Однако раздался приглушенный расстоянием грохот, "Дредноут" слегка вздрогнул. Десятки толпившихся на берегу людей даже и не узнали, что разом выстрелили восемь 12-дюймовок. А «слегка вздрогнул» корабль оттого, что послал на 8000 ярдов снаряды общим весом 21250 фунтов.
Испытания "Дредноут" выявили только один конструктивный недостаток: при повороте корабля снижалась его остойчивость. Его первый командир, сэр Реджинальд Бэкон, вспоминал, что «на скорости выше 15 узлов при перекладке рулей больше, чем на 10 градусов, мощности машины не хватало, чтобы выровнять корабль, и он продолжал кружиться на месте, покуда скорость не падала до 15 узлов». Была и еще одна неприятность — на обратном пути из Атлантики скорость непонятно почему упала на один узел, а через два дня так же без видимых причин вернулась к прежнему уровню. Выяснилось, что отставший лист обшивки выполнял роль тормоза. Эти неполадки удалось устранить довольно быстро — как только "Дредноут" вернулся с ходовых испытаний. В целом же они прошли необыкновенно успешно, и в декабре 1906 года Фишер в восторге писал: "Дредноут" следовало бы переименовать в "Крутое яйцо". Почему? Потому что его невозможно разбить!"
Оснащение одного корабля десятью тяжелыми 12-дюймовыми орудиями, безусловно, стало крупным достижением. Но вооружение — еще не все. В "Дредноут" нашли свое воплощение и другие головокружительные инженерные мысли.
Полубак "Дредноут" отличался необычайной длиной, по носу шел 28-футовый фальшборт. За счет этих конструктивных особенностей палубу в штормовую погоду не захлестывало водой, что резко повышало точность наведения орудий. Нос ниже ватерлинии имел луковицеобразный выступ — это улучшало мореходные качества корабля. В средней части корпус был спрямлен, что делало его несколько похожим на коробку. Такие обводы смягчали бортовую качку. Вдоль бортов ниже ватерлинии шли подводные кили, имевшие в сечении форму треугольника с вершиной, направленной под углом вниз. Эти кили гасили колебания, вызываемые вихревыми потоками от винтов.
На корабле имелась противоторпедная защита — боновые заграждения, устанавливаемые с корпуса, и стальные сети для перехвата торпед. Другим средством защиты от торпедных атак являлась противоминная артиллерия — двадцать семь 12-фунтовых пушек, наводящихся вручную. Они были рассредоточены по всему кораблю и устанавливались на надстройках, в том числе на верху орудийных башен.
Идя вразрез с вековой традицией, грот-мачта "Дредноут" была трехногой. Такая конструкция придавала максимальную остойчивость марсу, с которого в башни передавались данные стрельбы. Сама по себе идея была замечательна. Но проектировщики не учли одной существенной детали — мачта находилась между двумя дымовыми трубами. Мало того, что дым из передней трубы серьезно затруднял обзор, он был горячий, и в штормовую погоду, когда топки работали вовсю, трубчатая конструкция мачты так нагревалась, что по трапу, находящемуся внутри нее и ведущему из трюма на марс, было просто невозможно перемещаться.
Во всех отношениях "Дредноут" являлся самым сложным техническим устройством своего времени. Он был длиннее (527 футов), шире (82 фута), имел более глубокую осадку (26,5 фута), чем любой линейный корабль старшего поколения. Его водоизмещение составляло 17900 тонн, на 750 тонн больше, чем у самого крупного военного корабля того времени.
Каждая башня "Дредноут" весила 500 тонн, а вес одного орудия главного калибра превышал вес всех пушек «Виктори», флагмана Горацио Нельсона, вместе взятых. Башни стояли на неподвижных барбетах, усиленных вертикальными стальными балками и закрытых барабанами, сваренными из 11-дюймовых броневых плит. Для защиты погребов с боезапасом и других отделений средняя часть корабля по ватерлинии была прикрыта 11-дюймовым броневым поясом. За броней находились бункера, имевшие в сечении форму срезанного клина, в которых находилась большая часть 2900-тонного запаса угля. Бункера являлись вторым защитным поясом.
Кроме того, от киля до уровня 9 футов выше ватерлинии шли водонепроницаемые переборки, которые делили трюм на 18 герметических отсеков. Это обеспечивало высокую живучесть корабля — инженеры полагали, что "Дредноут" мог выдержать два прямых попадания торпед, оставаясь при этом в строю. (В случае необходимости "Дредноут" и сам мог провести торпедную атаку — на корабле установили пять торпедных аппаратов).
Силовая установка, приводящая в движение всю эту махину, представляла собой последнее слово техники. Классические паровые машины возвратно-поступательного действия с их ревущими и гремящими поршнями отходили в прошлое. "Дредноут" стал первым тяжелым военным кораблем, оснащенным паровыми турбинами. На нем стояли восемь турбин системы Парсонса. Пар вырабатывали восемнадцать котлов системы Бабкока и Уильямса. Развивая мощность 23 000 л. с., машина вращала четыре гребных винта. Турбины позволяли развивать крейсерскую скорость 17,5 узла. Предельная скорость "Дредноут" доходила до 21 узла. Дальность плавания составляла 6620 миль.
Управление спаренными уравновешивающими рулями осуществлялось посредством штурвала с мостика или с любого из четырех запасных рулевых постов, рассредоточенных по всему кораблю. Два из них находились на командных постах, расположенных на топах обеих мачт, попасть туда можно было лишь по трапам, идущим внутри трубчатой конструкции, закрытой броней (эти полости использовались также в качестве голосовой трубы).
Для управления плавающей крепостью требовалась команда из 773 человек. Размещение ее по жилым отсекам было еще одним прорывом в будущее. По традиции матросы ютились в тесных кубриках носовой части, а офицеры располагались в относительно просторных каютах в корме. На "Дредноут" же все поставили с головы на ноги: команду поселили на корме — поближе к машине, а офицерам предоставили среднюю часть — рядом с мостиком. Каждую из пяти башен "Дредноут" обслуживал расчет из 35 человек. Действия команды были доведены до автоматизма: за какие-то 10 минут сдвоенная 12-дюймовая артиллерийская установка могла произвести 12 выстрелов по цели, находящейся за 20 миль. 850-фунтовые снаряды хранились в снарядном погребе, расположенном в трюме. По подвесному монорельсу снаряд подавался на карман заборника — первого звена в системе подъема боеприпасов. Затем, двигаясь вверх, снаряд поступал на палубу порохового погреба, где в заборник догружались четыре пороховых заряда. Еще выше, непосредственно под башней, находилось рабочее отделение, где комплектовался выстрел. Здесь снаряд и пороховой заряд укладывались в подаватель, который, двигаясь по рельсам, изогнутым в виде дуги, подавал выстрел на затвор. Механизм подачи работал гидравлически. Выстрел досылался в камору ствола гидравлическим досылателем — сначала снаряд, а потом пороховые заряды.
Затвор запирался, и стволы орудий поднимались на нужный угол возвышения, поворачиваясь на цапфах — массивных втулках с каждой стороны ствола. Они покоились на опорных подшипниках, вмонтированных в стенки башни. Так осуществлялось наведение по вертикали. В то же время вся башня вращалась по оси посредством механизма зубчатой передачи — зубчатого обода и шестерни. Таким образом устанавливался угол отклонения ствола, т. е. осуществлялось наведение по горизонтали. Углы наводки задавались с центрального поста офицером, управлявшим огнем.
Силой отдачи орудия откатывались приблизительно на 18 дюймов, и гидравлический накатник приводил их в исходное положение, после чего орудия перезаряжались. Но прежде выполнялось небольшое, но крайне важное действие. Чтобы исключить возможность того, что горячие газы, оставшиеся в стволе от предыдущего залпа, выбросят новый заряд прямо на комендоров, после каждого выстрела камора ствола охлаждалась струёй воды и сжатого воздуха.
"Дредноут", как и всякое абсолютно новое явление, не все встретили доброжелательно. Сэр Джордж Кларк, секретарь Комитета имперской обороны, утверждал, что было полнейшим безрассудством отважиться на такой технологический риск, и уверял, что «наша политика в области судостроения — не забегать вперед, а улучшать уже опробованное другими». Сэр Уильям Уайт, который до пришествия Фишера и Филипа Уоттса занимал пост директора Портсмутских верфей, а потому имел основания заявлять, что «зелен виноград», считал недопустимым «складывать все яйца в одну или две огромные, дорогие, величественные, но весьма уязвимые корзины». А язвительный адмирал Чарлз Бересфорд, коллега и соперник Фишера, говорил: «Этот класс кораблей не даст нам никаких преимуществ».
Бересфорд, командовавший флотом, терпеть не мог Первого Морского Лорда, являвшегося его непосредственным начальником, и, очевидно, перенес свою неприязнь и на любимое детище Фишера. Однако в замечании Бересфорда есть доля истины. Такой качественный скачок в вооружении "Дредноут" породил известные проблемы, неожиданные для его создателей: рядом с ним все существующие линкоры казались безнадежно устаревшими, и это делало бессмысленным столь ревностно оберегаемое численное превосходство британского флота. Целая армада тихоходных, слабовооруженных линкоров, защищенных тонкой броней, не в силах была бы справиться с эскадрой новых дредноутов. Германия, без сомнения, должна была ухватиться за идею создания таких кораблей, чтобы сократить разрыв, а Британии, если она желала сохранить свой приоритет и титул «владычицы морей», предстояло начать изнурительную гонку морских вооружений.
Не за свои великие свершения попал в анналы истории корабль Его Величества "Дредноут". Громких подвигов за ним не числилось, всю войну промолчали его гигантские орудия, и лишь однажды довелось кораблю участвовать в сражении. Случилось это в марте 1915 года на Северном море: он встретил подводную лодку U-29, протаранил ее и потопил. Славен "Дредноут" не тем, что сделал, а тем, чем был. В 1906 году, когда корабль вступил в строй, он настолько опережал эпоху, что во всех линейных кораблях, спущенных на воду после него, не имелось ничего принципиально нового — они всего лишь навсего явились воплощением идей, заложенных в его концепцию. Эмблемой "Дредноут" был золотой ключ, сжимаемый рукой в рыцарской рукавице, что, безусловно, должно было символизировать честолюбивые устремления Адмиралтейства, видевшего в новом корабле ключ от двери, ведущей к безраздельному господству на море.
Начиная с линкоров серии Орион (1910 г) в жизнь вступили так называемые сверхдредноуты-ГК стал 343 мм и с тех пор постоянно рос, пока не достиг своих пределов в Английских Куинах и Соверенах-381мм и германских Баернах-380мм.
Впрочем во второй мировой ГК на японских Ямато достиг совсем уже невиданных величин-460мм, хотя история знает лёгко-линейный крейсер Фьюриес с одним таким орудием ещё со времён ПМВ.
Безусловно лучшими линкорами первой мировой были линкоры Куин Элизабет.
Раскрутившийся маховик гонки морских вооружений пожирал огромные средства, но вовсе не собирался тормозить. Вслед за Великобританией сверхдредноуты начали строить и другие страны, причем вооружать их предполагалось еще более мощными пушками. Американцы и японцы остановили свой выбор на 356-мм калибре; фирма "Крупп" объявила об испытаниях нескольких образцов 350-мм пушек. (Существовало подозрение, что последними будут оснащаться линкоры типа Кёниг.) И тогда адмиралтейство приступает к созданию следующего поколения линкоров, главным оружием которых станет 15-дюймювое орудие. О значении такого качественного скачка в развитии морского оружия красноречиво свидетельствует хотя бы следующий факт: масса 15-дюймового (381-мм) снаряда составляла 885 кг - в 2,3 раза больше, чем у 12-дюймового! Но самое удивительное то, что британская промышленность - как и в случае с Дредноут - осуществила смелые замыслы конструкторов в рекордные сроки.
Линкоры программы 1912 года должны были представлять собой улучшенный вариант Айрон Дьюк, однако недавний критик адмиралтейства У. Черчилль, год назад возглавивший это ведомство, приказал переработать проект и строить новые корабли под 381-мм пушки. Такое решение было крайне рискованным, поскольку этих орудий еще не существовало даже на бумаге! Но терять время, дожидаясь испытаний новой артиллерии, в преддверии мировой войны Черчилль посчитал недопустимым, и конструкторы взялись за работу, полагаясь скорее на интуицию, чем на математические расчеты. Но вот парадокс: родившийся в столь драматических обстоятельствах проект воплотился в корабль, по праву считающийся лучшим линкором 1-й мировой войны! Это был "Куин Элизабет" - второй после Дредноут корабль, ввергший в смятение адмиралов и кораблестроителей всех стран.
Поначалу новый линкор вырисовывался как увеличенный Айрон Дьюк, но вскоре от средней башни отказались: восемь 381-мм орудий при скорострельности два выстрела в минуту на каждый ствол и так обеспечивали бортовой залп больше, чем у любого из их предшественников. Освободившееся пространство соблазняло установить дополнительные котлы и увеличить скорость до 25 узлов! Но осуществить это при сохранении угольного отопления котлов было невозможно. Переход на жидкое топливо, конечно, решал эту проблему и к тому же позволял сэкономить несколько сот тонн веса, но зависимость от поставок нефти с Ближнего Востока пугала британское правительство. После жаркой дискуссии Черчилль настоял на принятии решения о скупке акций иранских нефтяных компаний, что обеспечивало гарантированный доступ к месторождениям "черного золота". Одновременно первый лорд адмиралтейства дал добро на строительство чисто нефтяных линкоров для британского флота.
Опытное 15-дюймовое орудие с длиной ствола 42 калибра военный завод в Эпьзвике изготовил всего за 4 месяца. Результаты его испытаний превзошли все ожидания. Точность стрельбы даже на максимальную дальность (на полигоне - 32 км; у корабельных установок из-за меньшего угла возвышения стволов дальность не превышала 21,4 км) была великолепной, а износ ствола совсем незначительным.
"Куин Элизабет" вступил в строй в январе 1915 года и сразу же привлек к себе пристальное внимание. Хотя он и не развил проектных 25 узлов, но все же огромный и быстроходный линкор во многом предвосхитил концепцию линейного корабля будущего и ставил под сомнение дальнейшее развитие класса линейных крейсеров. Правда, за скорость и сверхмощное вооружение пришлось заплатить, как всегда, броней. Хотя защита в целом повторяла схему Айрон Дьюк, а толщина главного пояса даже была увеличена на один дюйм (из-за чего в других местах ее пришлось уменьшить), диссонанс между наступательной мощью и защитой стал очевиден. Единственным полезным нововведением стало появление сплошной 50мм противоторпедной переборки, простиравшейся вдоль борта на большей части длины корпуса.
