У воробьев совсем так же, как у людей: взрослые воробьи и воробьихи — пичужки скучные и обо всем говорят, как в книжках написано, а молодежь — живет своим умом.
Жил-был желторотый воробей, звали его Пудик, а жил он над окошком бани, за верхним наличником, в теплом гнезде из пакли, моховинок и других мягких материалов. Летать он еще не пробовал, но уже крыльями махал и всё выглядывал из гнезда: хотелось поскорее узнать — что такое божий мир и годится ли он для него?
— Что, что? — спрашивала его воробьиха-мама.
Он потряхивал крыльями и, глядя на землю, чирикал:
— Чересчур черна, чересчур!
Прилетал папаша, приносил букашек Пудику и хвастался:
— Чив ли я?
Мама-воробьиха одобряла его:
— Чив, чив!
А Пудик глотал букашек и думал: «Чем чванятся — червяка с ножками дали — чудо!» И всё высовывался из гнезда, всё разглядывал.
— Чадо, чадо, — беспокоилась мать, — смотри — чебурахнешься!
— Чем, чем? — спрашивал Пудик.
— Да не чем, а упадешь на землю, кошка — чик! и слопает! — объяснял отец, улетая на охоту.
Так всё и шло, а крылья расти не торопились. Подул однажды ветер Пудик спрашивает:
— Что, что?
— Ветер. Дунет он на тебя — чирик! и сбросит на землю — кошке! — объяснила мать.
Это не понравилось Пудику, он и сказал:
— А зачем деревья качаются? Пусть перестанут, тогда ветра не будет…
Пробовала мать объяснить ему, что это не так, но он не поверил — он любил объяснять всё по-своему.
Идет мимо бани мужик, машет руками.
— Чисто крылья ему оборвала кошка, — сказал Пудик, — одни косточки остались!
— Это человек, они все бескрылые! — сказала воробьиха.
— Почему?
— У них такой чин, чтобы жить без крыльев, они всегда на ногах прыгают, чу?
— Зачем?
— Будь-ка у них крылья, так они бы и ловили нас, как мы с папой мошек…
— Чушь! — сказал Пудик. — Чушь, чепуха! Все должны иметь крылья. Чать, на земле хуже, чем в воздухе!.. Когда я вырасту большой, я сделаю, чтобы все летали.
Пудик не верил маме; он еще не знал, что если маме не верить, это плохо кончится. Он сидел на самом краю гнезда и во всё горло распевал стихи собственного сочинения:
Эх, бескрылый человек,
У тебя две ножки,
Хоть и очень ты велик,
Едят тебя мошки!
А я маленький совсем,
Зато сам мошек ем.
Пел, пел да и вывалился из гнезда, а воробьиха за ним, а кошка — рыжая, зеленые глаза — тут как тут.
Испугался Пудик, растопырил крылья, качается на сереньких ногах и чирикает:
— Честь имею, имею честь…
А воробьиха отталкивает его в сторону, перья у нее дыбом встали — страшная, храбрая, клюв раскрыла — в глаз кошке целит.
— Прочь, прочь! Лети, Пудик, лети на окно, лети…
Страх приподнял с земли воробьишку, он подпрыгнул, замахал крыльями — раз, раз и — на окне! Тут и мама подлетела — без хвоста, но в большой радости, села рядом с ним, клюнула его в затылок и говорит:
— Что, что?
— Ну что ж! — сказал Пудик. — Всему сразу не научишься!
А кошка сидит на земле, счищая с лапы воробьихины перья, смотрит на них — рыжая, зеленые глаза — и сожалительно мяукает:
— Мяа-аконький такой воробушек, словно мы-ышка… мя-увы…
И всё кончилось благополучно, если забыть о том, что мама осталась без хвоста…
Я возвращался с охоты и шёл по аллее сада. Собака бежала впереди меня.
Вдруг она уменьшила свои шаги и начала красться, как бы зачуяв перед собою дичь.
Я глянул вдоль аллеи и увидел молодого воробья с желтизной около клюва и пухом на голове. Он упал из гнезда (ветер сильно качал берёзы аллеи) и сидел неподвижно, беспомощно растопырив едва прораставшие крылышки.
Моя собака медленно приближалась к нему, как вдруг, сорвавшись с близкого дерева, старый черногрудый воробей камнем упал перед самой её мордой — и весь взъерошенный, искажённый, с отчаянным и жалким писком прыгнул раза два в направлении зубастой раскрытой пасти.
Он ринулся спасать, он заслонил собою своё детище... но всё его маленькое тело трепетало от ужаса, голосок одичал и охрип, он замирал, он жертвовал собою!
Каким громадным чудовищем должна была ему казаться собака! И всё-таки он не мог усидеть на своей высокой, безопасной ветке... Сила, сильнее его воли, сбросила его оттуда.
Мой Трезор остановился, попятился... Видно, и он признал эту силу.
Я поспешил отозвать смущённого пса — и удалился, благоговея.
Да; не смейтесь. Я благоговел перед той маленькой героической птицей, перед любовным её порывом.
Любовь, думал я, сильнее смерти и страха смерти. Только ею, только любовью держится и движется жизнь.
Человеческая доброта и сострадание могут творить чудеса. Примером этого послужила душевная история о том, как добрые люди помогли выжить птенцу воробья и подарили ему вторую жизнь.
“Однажды, после грозовой ночи, мы нашли на земле под нашим балконом воробьиного птенца. Он был совсем маленьким, еще слепым, и сначала нам показалось, что он был мертвым”.
“Но он оказался живым, и мы принесли его домой и положили в коробку в нашей комнате. Мы пытались его кормить, но безуспешно. А когда он начал громко чирикать, мы вынесли коробку на балкон.”
“Он не переставал чирикать часа три подряд и, наконец, к нам на балкон прилетел другой воробей – отец птенца, который стал его кормить. Каждые 15 минут он приносил ему жуков и хлебные крошки.”
“Так родитель кормил его на протяжении двух недель.”
“Птенец заметно вырос и окреп, но еще оставался слепым”.
“Мы обратились к ветеринару, который прописал нашему питомцу глазные капли.”
“Вскоре воробушек совсем поправился и стал играть с нами, прячась за цветами, которые стояли в горшках на балконе.”
“Отец продолжал навещать птенца и однажды показал ему, как улететь в открытое окно”.
“Мы знали, что этот момент настанет, что он поправится и покинет нас.”
“Но мы очень волновались, поскольку, когда он улетел, опять началась ужасная погода, которая держалась еще несколько дней.”
“Как же мы были приятно удивлены, когда наш воробей вернулся к нам. Мы обнаружили его на балконе спокойно спящим среди его любимых цветов.”
Описание воробья для детей поможет написать сочинение и подготовиться к уроку.
А обращали ли вы когда-нибудь внимание на воробьев? Казалось бы, это обычные птички, всегда на виду, ничего особенного.
Как правило, воробья можно найти у человеческого жилья. Эта очень маленькая и быстрая птичка имеет достаточно задиристый характер. Часто можно увидеть амбициозную драку воробьев за последнее зернышко или кусочек хлеба.
Воробей имеет маленькие черные глаза, похожие на бусинки. Его клюв конической формы — достаточно прочный. Это помогает птице прытко и надежно схватить свой трофей: насекомое, или зернышко. Окраска в воробья серая с черной шейкой и коричневыми крылышками, что с легкостью маскирует его на деревьях. Ножки птицы — маленькие и тоненькие с едва заметными крохотными коготками. Поэтому воробьи смешно передвигаются, прыгая с ветки на ветку.
Интересны эти воробьи! Чирикают себе весело из-под крыш над человеческими жилищами. И с радостью принимают любое угощение.
Весит воробей 23-35 граммов, а тело может быть длиной до 16 сантиметров. Оперение у него коричневато-бурое сверху и беловатое снизу. У самца, в отличие от самки, большое черное пятно на подбородке, горле, зобе и верхней части груди и верх головы темно-серый. У самки же серые голова и горло и бледная серо-желтая полоска над глазом. У воробьев маленький короткий хвост и достаточно мощный клюв.
Но это мини сказка - ни совсем про воробья
Жила-была девочка Аня. Вроде бы обычная девочка, но только очень любила она задавать сама себе вопросы и придумывать разные забавные ответы. Однажды бледно-серым, мокрым осенним днём сидела Анечка на подоконнике и смотрела в окошко. Уныло капал дождик, вечер качал раздетые деревья и только воробьи будто бы и не замечали грусти этого дня - летали на перегонки, весело щебетали и даже не мёрзли.
- Интересно, - подумала Аня, - а птицы когда-нибудь грустят? Они умеют думать, радоваться, мечтать? И как это когда ты такой маленький, а мир вокруг такой большой? Побыть бы хотя бы денёк воробушком - полетать, почирикать, наверное, это действительно очень весело. И только Аня так подумала, как вдруг мир вокруг неё закрутился-завертелся и стал мгновенно увеличиваться в размерах. Или это Аня стала уменьшаться.. Ещё минутка и в форточку выпорхнул маленький, пушистый комочек цвета осеннего дождя. То ли Ане показалось, то ли это правда всё случилось с ней, но она ощущала, что на самом деле летает и такой большой-большой мир вокруг неё принадлежит ей целиком. Как же тут не радоваться, когда НЕБО - ТВОЁ, ЗЕМЛЯ ВНИЗУ - ТВОЯ, СВОБОДА И РАДОСТЬ ПОЛЁТА В ТВОИХ КРЫЛЬЯХ. И пусть ты такой маленький, но кажется, что всё, что хочешь, тебе подвластно. Ведь ты летаааааааешь... Оказывается, осень совсем не унылая и дождь вовсе не противный - это просто время года, подготовка ко сну. Есть время для солнца, есть время для дождей, время для снега, для цветения - для всего-всего есть время. Это просто есть- не плохо и не хорошо. И не стоит об этом печалиться. Дождь - это только дождь. А грусть - грусть не в природе, грусть в душе. Так же как и радость. Как всё оказывается понятно и просто, - подумала Аня-воробушек. Как просто радоваться, если хочешь радоваться. Она гоняла на перегонки со стайкой других воробьёв, клевала зёрнышки на дорожке рядом с булочной, сало, заботливо прикреплённое чьими-то добрыми руками к ветвям дерева, грелась на чердаке под крышей высотного дома и снова летала-летала-летала... Как здорово, - размышляла она, - просто быть здоровой, сытой, свободной. Как сильно всё усложняют люди. А мечтать... да... мы - птицы не мечтаем. Мечты - это то, что тебе недостаёт и ты хочешь, чтоб это принадлежало тебе. А у нас... у птиц... всё есть. Вот НЕБО, вот ЗЕМЛЯ, вот ЦЕЛЫЙ МИР - это и так уже слишком много и слишком прекрасно, чтоб мечтать о чём-то другом. :)
Мир снова закружился, уменьшился (или это увеличился воробушек? ;)), день прошёл, Аня снова стала девочкой Аней (или,может, ей всё просто приснилась?), но за это время девочка поняла для себя нечто очень-очень важное. Полёт и радость не только на кончиках крыльев, полёт - внутри тебя. И настоящее богатство, настоящее счастье - это очень просто. Это жить и ощущать, что владеешь бесценными сокровищами - Небом, Землёй, Миром, собой. И уметь замечать то хорошее, что есть у тебя каждый день в твоей жизни. И тогда даже осень окажется не выцвевшей картиной за окошком, а просто осенью. А грусть, если и постучится в сердце, будет светлой и лёгкой, как маленькое облачко, уплывающее за горизонт за нашими мечтами.
