Доклад настоятеля Подворья Афонского Свято-Пантелеимонова монастыря в Киеве иеромонаха Алексия (Корсака), посвященный роли и значению прп. Антония Печерского в становлении афонского подвижничества на Руси, а также вопросам местопребывания святого на Афоне.
Представлен на III-й Международной научной конференции «Афон и славянский мир»II-й Международной научной конференции «Афон и славянский мир», посвященной 1000-летию древнерусского монашества на Святой Горе Афон (21 - 23 мая 2015 г., Свято-Успенская Киево-Печерская Лавра, г. Киев).
Иеромонах Алексий (Корсак), настоятель Подворья Афонского Свято-Пантелеимонова монастыря в Киеве,на Международной научной конференции «Афон и славянский мир», 21 мая 2015 г., Свято-Успенская Киево-Печерская Лавра, г. Киев
Русь и Афон: Преп. Антоний Киево-Печерский – основатель афонского подвижничества на Руси
Преподобный Антоний Киево-Печерский -
отец всех русских монахов
Преподобный Антоний положил в основание своего монастыряна Киевских горах не только пример личного благочестия, не только - по выражению Патерика - пот, кровь и слезы личного подвига, но и нечто особенное, чего не было ни в одной другой обители Руси. Придя в Киев и выбрав себе место для подвига, преподобный молится Богу: «Да будет на месте сем благословенье Святыя Горы и моего игумена, иже мя постригл». Далее, благословляя собравшуюся к нему братию, Антоний произносит: «От благословенья есте Святыя Горы, имьже мене постриже игумен Святыя Горы, а аз вас постригл; да буди благословенье на вас первое от Бога, а второе от Святыя Горы». На строительство наземного монастыря преподобный преподает следующее благословение: «благословен Бог о всемь, и молитва Святыя Богородица и сущих отец иже в Святей Горе да будет с вами».
Преподобный Антоний несколько раз, настойчиво, упоминает о благословении Святой Афонской Горы и о старце-игумене, постригшем его. Он придает этому особое значение и смысл, подчеркивая преемственную связь со Святым Афоном, от которого благодать излилась на Киево-Печерский монастырь, а через него - на все Русское монашество. Благодать, полученную в постриге от святогорского игумена, он передал русским инокам через обряд пострижения, который первоначально совершал сам.
Очевидно, что преемственность подразумевает не только преподание благословения (что тоже немаловажно), но и передачу конкретного практического опыта, методов и принципов аскетической школы. О том, что эта школа действительна была принесена русским инокам преподобным Антонием, свидетельствует факт развития первоначального братства в большой организованный монастырь, ставший образцом для других обителей.
Принято считать, однако, что заслуга эта полностью принадлежит преподобному Феодосию; что преподобный Антоний практически не участвовал в воспитании братии, а вся его деятельность заключалась лишь в преподании благословения и копании пещер. Также существует устоявшееся мнение, что преподобный Антоний основал в своей обители отшельнический или пещернический образ монашеского жития, которому, якобы, научился и к которому привык на Афоне, и который был впоследствии заменен на общежительный устав учеником его, преподобным Феодосием. Некоторые исследователи полагают даже, что учреждение в Печерской обители должности игумена, с назначением на оную преподобного Варлаама, является нарушением того монашеского чина, который принес с Афона св. Антоний, то есть идиоритма. Будто бы именно поэтому преподобный и устранился от управления и удалился в иную пещеру. При таком подходе мы сталкиваемся с непримиримым противоречием: с одной стороны, преподобный Антоний провозглашается отцом русского монашества и основателем Афонской традиции пещерного подвижничества на Руси, с другой - образ монашеской жизни, им созданный, упраздняется буквально в следующем поколении печерских иноков.
Одной из причин противоречия является отсутствие непосредственного первоисточника - жития преподобного Антония, разрозненность дошедших до нас сведений об отце всех русских монахов. Другой причиной можно назвать поверхностный подход к рассмотрению сохранившихся сведений, не учитывающий, в каком состоянии находилось святогорское монашество той эпохи, какие традиции подвижничества господствовали тогда на Афоне, какое значение имела Святая Гора в среде православных народов того времени и какое влияние оказывала она посредством своих традиций на формирование их духовности.
Сопоставив патериковые и летописные сведения о преподобном Антонии с преданиями Святой Горы, а также с особенностями святогорской монашеской жизни той эпохи, мы попытались ответить на следующие вопросы: в чем заключалась миссия преподобного Антония; какой образ иноческого жития принес он на Русь; существует ли пещера на Святой Горе, которую можно было бы идентифицировать как место подвига преподобного на Афоне; какая обитель из множества святогорских монастырей могла бы быть связующим звеном благодатной преемственности Святой Руси от Святой Горы; кто был тем старцем-игуменом, который постриг преподобного Антония и благословением которого запечатлено все русское монашество.
Нестеренко В. И. Фрагмент картины "Ксилургу. Проводы преп. Антония на Русь"
Прп. Антоний Печерский во главе подвижников Киево-Печерской Лавры, лаврская фреска
О месте пострига преподобного Антония на Афоне
В 30-х и 40-х годах XIX века возникла так называемая «Эсфигменская версия» Афонского периода жизни преподобного Антония Печерского, согласно которой основатель русского монашества был якобы подвижником и пострижеником Эсфигменской обители, в доказательство чего предъявляется и пещера, в которой он безмолвствовал.
Несмотря на усиленные попытки представителей Эсфигмена популяризовать свою версию среди русских паломников, в России до революции она встречала настороженное и критическое отношение большинства светских и церковных ученых, ввиду явной своей молодости и отсутствия объективных доказательств.
Греческое (эсфигменское) житие преподобного Антония в первоначальном варианте страдало существенными хронологическими неточностями. Так, в соответствии с греческой версией, преподобный пришел в монастырь в 973 , а постриг принял в 975 году от игумена Эсфигмена Феоктиста, тогда как родился преподобный, согласно общепринятой русской хронологии, в 983 году. Известно, что в 1073 году состоялась закладка Успенского Собора Киево-Печерского монастыря при непосредственном участии преподобного; исходя из греческой версии, ему тогда должно было бы быть не менее 116-120 лет. И это - лишь одна из неточностей.
Впоследствии монастырь Эсфигмен неоднократно редактировал свое жизнеописание св. Антония, стремясь согласовать его с русскими источниками. Это привело к возникновению новых хронологических неувязок. Так, в одной из редакций вводится в оборот новая дата: 1035 год, когда будто бы святой был пострижен в малую схиму игуменом Феоктистом II. Не прекращается творение новых «подробностей» и по сей день. В настоящее время можно констатировать появление новой редакции Эсфигменского жития св. Антония, в которой провозглашается, что преподобный Антоний принял постриг в монастыре Эсфигмен в 1016 году; при этом не объясняется, что произошло с ранее заявленной датой его пострига (1035). Также не объясняется, на каких источниках (или же откровениях) основана эта обновленная дата. Складывается впечатление, что она искусственно притянута к дате тысячелетия русского монашества на Афоне, имеющей под собой документальную основу - Афонский акт 1016 года, в котором в ряду прочих стоит и подпись игумена «обители Рос» Герасима.
Таким образом, мы видим ни чем не основанную, произвольную манипуляцию датами. Каждая из предъявленных дат (975, 1035, 1016) не обоснована не только с точки зрения исторических фактов, но и с точки зрения исторической вероятности, логики исторической последовательности событий; они провозглашаются произвольно, в обход научного метода, как истина, не требующая доказательств.
Побывавшие на Афоне выдающиеся дореволюционные церковные историки и археологи - архим. Антонин (Капустин), совершивший паломничество в 1859 году, архим. Леонид (Кавелин), еп. Порфирий (Успенский), посетивший Святую Гору в 1846 году, профессор Московской Духовной академии Евгений Голубинский - независимо друг от друга пришли к выводу, что Эсфигменское жизнеописание и предъявляемая пещера не являются истинными.
Немаловажной является и точка зрения представителей русского монашества на Афоне. После того, как впервые была обнародована греческая версия о месте пострига и первоначального подвига преподобного Антония, монах Азарий (Попцов), заведующий библиотекой Свято-Пантелеимонова монастыря, составитель книги актов, высказал недоумение от лица Русской святогорской обители, выражая позицию ее старцев, иеросхимонаха Иеронима (Соломенцева) и схиархимандрита Макария (Сушкина). С появлением же новых редакций эсфигменского жития и постепенным внедрением греческой версии в сознание русской общественности отец Азарий довольно резко комментировал их, в частности - интерпретацию имени игумена, постригшего св. Антония. Как упоминалось выше, звали игумена по-прежнему Феоктист, но на сей раз уже Второй. Имя, скорее всего, было взято из реально существующего акта обителей Эсфигмена и Русика за 1030 год, где упоминаются имена игуменов: Феоктиста и Феодула. Возмущенный беззастенчивой манипуляцией, о. Азарий иронично восклицает: «Почему же сим старцем [в силу свободы интерпретации] не быть Ксилургийскому Феодулу?!»
Современник монаха Азария иеросхимонах Сергий Святогорец (Веснин) в составленном им Путеводителе по Афону скептически высказывается об Эсфигменской версии и приводит в качестве альтернативы русское предание об обители Ксилургу. Он дает подробный список ссылок на авторитетных ученых, выступавших с критикой греческой версии. Относительно новой ее редакции о.Сергий пишет, что «и в новом виде сообщаемые в нем сведения мало удовлетворительно показывают, что преподобный Антоний подвизался действительно в Эсфигмене».
Категоричная, хотя и сдержанная позиция представителей Пантелеимонова монастыря объясняется наличием в Русской обители альтернативного, самостоятельного предания, согласно которому преподобный Антоний принял постриг и приобщился к школе святогорского монашества в древнерусском монастыре на Афоне.
Художник Сайда Афонина. "Преподобные Антоний и Феодосий Киево-Печерские"
Прп. Антоний Печерский со своим старцем на Святой Горе Афон
Не знает ничего о Эсфигменском прошлом святого Антония и общее Афонское предание. Хотя предание Святой Горы Афон и не рассматривает специально эту тему, однако косвенно свидетельствовать о том, как воспринимался Афоном образ первоначальника русского монашества, могут памятники агиографии и иконописи. Одним из таких свидетельств является икона Собора всех преподобных отцов, в Горе Афонской просиявших, написанная в 1859 году в Молдавском скиту Продром. На этой иконе преподобные изображены около тех обителей, в которых подвизались. Примечательно, что в лике святых Эсфигменской обители изображены преподобный Афанасий Новый (XIV век), святитель Григорий Палама (XIV век), преподобный Дамиан (XIV век), новомученик св. Агафангел (Смирна, 1819), новомученик св. Тимофей (Адрианополь, 1820). Преподобного Антония здесь нет. Однако его изображение присутствует около Русской святогорской обители. Эта икона замечательна еще и тем, что вблизи Эсфигменского монастыря символически изображена и подписана Самарийская гора, на которой якобы и подвизался преподобный Антоний (не изображенный, тем не менее, около места своего подвига).
Здесь же можно упомянуть о недоумении, которое высказывал еще А. Н. Муравьев, составитель «Писем с востока», по поводу виденной им в Синодальном зале Протата иконы Всех святых Афонских, на которой он не нашел преподобного Антония в лике преподобных Эсфигменских. Это свидетельствует, что общеафонское предание не знает ничего об Эсфигменском прошлом преподобного Антония и воспринимает его как представителя обители Русских святогорцев.
О пещере преподобного Антония на Афоне
В качестве «вещественного доказательства» эсфигмениты предъявляют «пещеру» на горе Самария близ своего монастыря, в которой якобы подвизался преподобный Антоний. Однако до 30-х годов XIX века о ней не было ничего известно. Ни В. Григорович-Барский, посетивший Эсфигмен и поднимавшийся на Самарию в 1744 году, ни игумен Эсфигмена Феодорит (1804–1805), несомненно, хорошо знакомый с этой местностью и ее историей, ни словом, ни намеком не упоминают о том, что там подвизался будущий основатель русского монашества. Посетивший Самарийскую гору в 1846 году Порфирий Успенский свидетельствует, что ни пещеры, ни келлии в то время там не было.
Монастырь Эсфигмен, вид на Самарийскую гору, XIX в.
Примечательно, что русские паломнические отчеты XVIII века (например, рассказ иеромонаха Ипполита Вишенского) указывают и другую связанную с именем преподобного Антония пещеру, якобы выкопанную им самим, - в окрестностях Великой Лавры, то есть в противоположном Эсфигмену конце Афона.
Пещера прп. Петра Афонского, ошибочно выдаваемая в XIX в. за пещеру прп. Антония Печерского
Впоследствии священноначалие Великой Лавры отказало русским паломникам в почитании этой пещеры, которая являлась на самом деле пещерой преподобного Петра Афонского. На наш взгляд, здесь имела место попытка благочестивых наших паломников самостоятельно отыскать место подвига преподобного. И если Великая Лавра отказалась признать «паломническую идентификацию» пещеры, находящейся в ее пределах, то обитель Эсфигмен сочла это, по понятным причинам, возможным, и позволила русским паломникам воздвигнуть храм над пещерой в честь святого Антония.
Самарийская гора с часовней прп. Антония, современный вид
Согласно упомянутой выше эсфигменской гипотезе, преподобный Антоний подвизался на горе Самария. И хотя эсфигмениты связывают эту гору с именем преподобного Антония, история ее намного глубже и древнее. Первыми поселенцами на этой горе были персы и финикияне, основавшие здесь небольшую крепость в 493–490 годах до Р. Х., в те годы, когда они создавали знаменитый канал для персидского царя Ксеркса. Уже в христианские времена сербский царь Стефан Душан (XIV век), подчинивший Афон своей власти, хотел построить на руинах этой крепости сербский городок, но не исполнил своего намерения. В самом начале XVIII века на Самарии подвизался отшельником некий благородный грек, и тут скончался. Во время игуменства Феодорита в Эсфигмене (1804–1805) тут стояли четыре-пять келлий, в которых жили безмолвники, однако нынешней келлии преподобного Антония с пещерой тогда не существовало. Епископ Порфирий в 1846 году уже не застал упомянутых келлий - их разобрали на камни и перенесли в другое место. Не было там еще и пещеры с келлией преподобного Антония Печерского. Келлия с церковью и гротом, стилизованным под пещеру, была построена лишь в 1849 году. При повторном посещении Афона в 1858 году еп. Порфирий специально приходил посмотреть это сооружение. О Эсфигменском предании он отзывается далеко не лестно: «В бытность мою в Эсфигмене уже поговаривали монахи, что на Самарийской горе (будто бы) жил несколько времени в пещере наш преподобный Антоний Киево-Печерский <...> Я догадался, что Эсфигмениты <...> выдумали или во сне видели пребывание у них сего Антония, дабы именем его задобрить нас и склонить к щедрым подаяниям».
Вход в Самарийскую пещеру Антония Эсфигменского
Вход в Самарийскую пещеру Антония Эсфигменского с надстроенной над ней русскими паломниками в сер. XIX в. одноименной часовней
Самарийская пещера-грот Антония Эсфигменского, внутренний вид
Не существует ни одного факта, ни одного предания, которое бы связывало Самарию с преподобным Антонием. Зато существуют реальные исторические факты, связывающие ее с именем другого, не менее известного исторического лица, также носившего иноческое звание, - с именем Варлаама Калабрийского. Именно здесь, на этой горе, в уединенной келлии подвизался этот инок, «позоривший святогорцев и смущавший верующих своим неверным учением». Варлаам Калабриец - единственное яркое историческое лицо, с именем которого тесно переплетена история Самарийской горы. Своим недальновидным и наивным подлогом насельники Эсфигмена пытаются обелить, реабилитировать историю этого места, «спекулируя» на имени одного из выдающихся русских святых.
Рассмотрев подробно Эсфигменское предание о преподобном Антонии и изучив Эсфигменскую псевдо-пещеру, скажем несколько слов о святогорском пещерном подвижничестве в целом и о принципе устройства Афонских пещер.
Все афонские пещеры отличаются от Киевской пещеры преподобного Антония и многих других пещер Киевской Руси принципом своего устройства . На Святой Горе, где достаточно расселин, практически все пещеры естественного происхождения, реже - выложены руками из камня или пристроены к скале. Киевские же пещеры вырыты в земле и представляют собой систему коридоров с кельями, где может обитать целое братство. Напротив, святогорские пещеры служили местом уединения, как правило, одного подвижника. На Святой Горе не существует аналога Киевских пещер.
Пещеры природного происхождения на Святой Горе Афон
Следует заметить, что пещерный образ жизни, хотя и встречается среди пустынников Святой Горы того времени, но в целом Χ–ΧΙ века являлись эпохой самого расцвета общежительного монашества. Если бы миссия Антония осуществилась в VIIили IX веках, то было бы вполне правдоподобным и вероятным, что он принес бы на Русь и учредил отшельнический, пещерный образ жизни. По мнению еп. Порфирия (Успенского), около 300 лет - с 675 по 970 год - Святая Гора была средоточием отшельнического, безмолвного жития. Все насельники Афона той поры жили уединенно, каждый по своему порядку и уставу. Но, как мы уже говорили, в X и XI веках, со времени основания Великой Лавры преподобного Афанасия, такой образ жительства не был уже характерной чертой Афонского подвижничества, благодаря принятию которой происходило бы приобщение к святогорской традиции.
Пещерничество преподобного Антония дóлжно скорее считать вынужденной, нежели принципиальной формой подвижничества, продиктованной местными, то есть киевскими, причинами, а отнюдь не святогорской традицией. Возможно, прототипом Лаврских пещер могут быть пещеры Зверинецкие по причине сходства их внутреннего устройства и способа захоронения. Как известно, преподобный, придя в Киев, обошел все существовавшие там монастыри - в том числе, вероятно, и Зверинецкие, находившиеся на территории великокняжеского зверинца. Этот пещерный монастырь был создан по благословению святителя Михаила, первого митрополита Киевского, в память Крещения Руси и низвержения идола Перуна, и предшествовал Выдубицкому монастырю, находящемуся рядом, так же, как и пещеры Антониевой Лавры, предшествовали самой Лавре. Возможно, именно здесь преподобный Антоний позаимствовал идею и принцип устройства своей собственной пещеры.
Пещера - не цель подвига, а лишь средство, и притом одно из многих. Целью, ради которой преподобный Антоний и его последователи удалялись в пещеру, было уединение, изоляция от мира, погружение в память смертную, жизнь в собственной гробнице прежде смерти. Скорее всего, отдаленным прообразом Киевской пещеры на Святой Горе можно считать монастырскую усопохранительницу (костницу).
Костницы Русских святогоских обителей Кслургу, Андреевского скита и Пантелеимонова монастыря на Святой Горе Афон
Костница, как правило, во всех монастырях Афона устраивается в нижнем, полуподвальном этаже кладбищенского храма в виде пещерного погребального грота, где иноки читают в уединении псалтирь об усопших братиях и упражняются в памяти смертной. (Эсфигменская псевдо-пещера тоже очень похожа на погребальный грот, хотя таковым не является.) Вспомним, что и в Киево-Печерской Лавре пещеры с самого начала служили местом погребения усопших монахов и со временем стали своеобразной усопохранительницей.
Первоначальник русского монашества передал своим духовным потомкам в наследие отнюдь не пещерножительство и не идиоритмичный устав, как предполагают некоторые исследователи, а боговдохновенное старчество. Святой Антоний, собрав и организовав костяк будущего братства, благословляет ему игуменов, сам же занимает место старца, духовного руководителя, духовника, считая своей основной обязанностью духовное воспитание братии, врачевание помыслов, приобщение к молитве. Создав новую пещеру, он и там принимает братию в сожительство себе по более строгому уставу, но, очевидно принимает не всех, а только преуспевших в наземном монастыре. Такая двухступенчатая организация неоднократно встречалась в истории монашества - например, Лавра преподобного Евфимия, для которой подготовительной ступенью служил общежительный монастырь преподобного Феоктиста.
Святой Антоний стал первым боговдохновенным вождем русского иночества, опытно стяжавшим духовное ведение, искушенным во многих бранех, призванным свыше, а потому - имеющим возможность оказать помощь и другим искушаемым и не знающим пути духовного возрастания. Воспитанный в течение сорока лет в строгом общежитии на Святой Горе, он был первым распространителем этой традиции на Руси. Принеся на родину живой, практический опыт, преподобный Антоний стал основателем школы подвижничества, созданной по Афонскому образцу. Существование школы подразумевает наличие «механизма» преемственности. Как без преемственности священства невозможно существование Церкви Христовой, так без преемственности старчества невозможно существование истинной монашеской жизни.
Антониева Лавра стала первым монастырем Руси, не по букве и названию только, но по существу и духу. Общежительное устройство Киево-Печерской Лавры основывалось на трех столпах, без которых в принципе не может существовать монашеское общежитие: богодухновенное старчество, взаимное послушание, братское единодушие. Киево-Печерская Лавра стала первой иноческой школой Руси, воспитавшей не единицы, а целые сонмы преподобных и святителей, и ставшей образцом для создания целой сети подобных ей монастырей.
Если же допустить, что преподобный принес на Русскую землю не совершенный, а ущербный иноческий Устав, каковым является идиоритм (из-за чего якобы впоследствии возникло разделение в братстве), то в чем же тогда промысл Божий о русском монашестве, и каковы тогда сила и смысл благословения, принесенного святым Антонием на Русь ?!
Из приведенного выше анализа отнюдь не следует, что Антоний, подвизавшийся в Эсфигмене, не существовал как реальная личность. Несомненно, что преподобный Антоний Эсфигменский действительно подвизался в Эсфигмене и был пострижен в этом монастыре в 975 году; возможно также, что он жил где-то в уединении на Самарийской горе - уделе Эсфигменских отшельников. Однако никакого отношения к основателю русского монашества преподобному Антонию Киево-Печерскому он не имеет.
Прп. Антоний Эсфигменский
Прп. Антоний Киево-Печерский
Ввиду несостоятельности упомянутых выше преданий о Эсфигменском и Велико-Лаврском происхождении русского монашества, заслуживает всякого внимания предание русских святогорцев. Однако, прежде чем перейти к рассмотрению этой версии, необходимо сделать несколько уточнений относительно хронологии жития преподобного Антония Печерского.
О двукратном путешествии преподобного Антония на Афон
Прямого и непосредственного источника для жизнеописания преподобного Антония не сохранилось. Косвенные, фрагментарные сведения о нем находятся в «Повести временных лет» и в житиях других печерских угодников. Так называемое «житие преподобного Антония», находящееся ныне в Киево-Печерском Патерике, является позднейшей реконструкцией. «Повесть временных лет» и Киево-Печерский Патерик излагают фрагменты из жизни преподобного Антония по-разному. Согласно летописи, преподобный отправляется на Афон в княжение князя Ярослава Мудрого, тогда как Патерик (основанный на так называемой Второй Кассиановской редакции) относит это событие ко временам равноапостольного князя Владимира и дополняет его еще одним, повторным путешествием на Святую Гору (уже в правление братоубийцы Святополка); в правление же Ярослава Владимировича происходит второе и окончательное водворение преподобного Антония в Киеве на Берестове. Ряд исследователей заподозрили Кассиана - клирошанина, а впоследствии уставщика Печерского монастыря - в том, что он сам выдумал двукратное путешествие Антония на Афон. Однако, по мнению академика А. А. Шахматова, рассказ о двукратном посещении Афона не мог быть выдуман Кассианом. Ряд добавлений, сделанных Кассианом, были взяты им из другого источника, впоследствии утраченного, а именно - из Печерской летописи. Но и сама Печерская летопись, по мнению Шахматова, позаимствовала основу для своего сказания в утраченном Житии преподобного Антония. Уже по предыдущей работе Кассиана видно, что он книжник и ученый, а не фальсификатор. И первая его редакция изобилует множеством неизвестных ранее деталей, обнаруженных в результате кропотливых архивных исследований. Находка дополнительного уникального источника побудила его к составлению новой редакции Патерика, в основу которого он положил более сложный, хронологический, метод систематизации материала. Именно эта его редакция ляжет в основу всех последующих редакций Патерика.
Печерская летопись, которой, по мнению Шахматова, пользовался Кассиан, отнюдь не является легендарным источником. Существование летописи, которую вели в Киево-Печерском монастыре, обосновывали неопровержимыми данными Н. И. Костомаров и К. Н. Бестужев-Рюмин.
При детальном анализе текста Повести временных лет, рассказывающего о преподобном Антонии, видно, что противоречие его с Патериком и утраченным Житием Антония Печерского - кажущееся.
Автор «Повести временных лет» излагает все известные ему сведения о преподобном Антонии под 1051 годом, в связи с поставлением на Киевскую кафедру митрополита Илариона. «И немного дней спустя, - говорит Летописец, - оказался некий человек, мирянин из города Любеча, и положил ему Бог мысль на сердце идти странничать». Слова «и немного дней спустя...» создают ложное впечатление, что вся история с путешествием преподобного Антония на Афон и его возвращением только начинается в 1051 году, в княжение Ярослава Мудрого, после поставления Илариона на митрополичью кафедру. На самом же деле эта фраза относится к окончанию всей цепочки событий, связанных с преподобным Антонием, то есть к его поселению в Иларионовой пещере. Таким образом, целый ряд событий из жизни Антония, охватывающий не один десяток лет (в том числе и пребывание на Афоне), летописец излагает без дополнительной датировки, предельно сжато и лаконично, в одном параграфе за 1051 год. Летописец отнюдь не говорит, что Антоний отправился на Афон именно в 1051 году, но что в этот год он «оказался» уже в Киеве. Путешествие же его на Святую Гору Афон и подвижничество там имело место намного ранее 1051 года - возможно, даже при князе Владимире. Такой подход к рассмотрению летописного текста не исключает и повторного бегства Антония на Афон от Святополковой смуты. Главное, что хочет отметить составитель «Повести временных лет», - что к 1051 году святой Антоний окончательно водворился в пещере на Берестове.
С этой точкой зрения согласуется и мнение В. А. Мошина, считавшего, что нет, по существу, достаточных оснований подозревать в подложности свидетельство о двукратном путешествии. При таком подходе кажущаяся «разноголосица» Повести временных лет, Жития преподобного Антония и Печерской летописи вовсе не противоречива, напротив: разные свидетельства дополняют друг друга. Житие преподобного говорит о начале его подвижничества и отправке на Афон; Повесть временных лет - об окончательном водворении в пещере и о начале Печерской обители; Печерская же летопись добавляет специфические детали, имеющие отношение непосредственно к истории монастыря.
Одной из главных причин недоверия исследователей к истории о двукратном посещении Афона является ее кажущаяся нецелесообразность, отсутствие исторической логики, обосновывающей это событие: чем могли испугать или потревожить старца-пустынника династические споры княжеской элиты, то есть междоусобная война сыновей Владимира?
По поводу этих недоумений можно заметить следующее. Преподобный тогда был еще не старцем, а молодым человеком 30-32 лет. Само событие не могло не тревожить молодого подвижника, пещера которого находилась не где-нибудь в отдаленной и трудно доступной пустыне, но на территории великокняжеской резиденции - то есть, возможно, в самой гуще событий. В качестве еще одного косвенного аргумента, объясняющего «бегство» преподобного на Афон, можно привести второй подобный (на сей раз несомненный) эпизод из его жития, относящийся к 1069 году, то есть к глубокой старости преподобного, когда он вновь по причине кровавых княжеских смут оставляет Киев и возвращается в свое отечество - Черниговскую землю, где также выкапывает пещеры, названные Болдиными – от наименования горы в окрестностях Чернигова. Недалеко от этих пещер впоследствии также возникнет Богородичный монастырь.
Каким бы ни было отношение к версии о двукратном путешествии святого Антония на Афон, не вызывает сомнений тот факт, что он действительно подвизался и постригся на Святой Горе. Несомненно также, что путешествие его на Афон (пусть даже и однократное) имело место отнюдь не в 1051 году, а значительно раньше. По мнению Мошина, оно произошло в молодости преподобного, то есть в княжение святого князя Владимира. В самом деле, если св. Антоний родился в 983 году, то в 1051 ему должно было бы быть 68 (!) лет. Маловероятно, чтобы человек в таком возрасте смог осуществить сложное и неблизкое странствование на Святую Гору, обошел Афонские монастыри (которых в то время было не 20, как теперь, а более 100), принял постриг, прошел все степени искуса, приобщился святогорскому монашескому опыту и, как его носитель, вновь был послан на Русь, где стал основателем русского монашества, имея в своем опыте только два или три года святогорского подвижничества и целую жизнь страннических хождений. Отсутствие элементарной логики и знания практической стороны монашеской жизни в этой версии налицо. Свою точку зрения Мошин основывает на сведениях Киево-Печерского Патерика. Обратимся к ним и мы.
В житии святого сказано, что он очень рано почувствовал призвание к монашеству. Принимая во внимание, что в Древней Руси совершеннолетие наступало в 15-летнем возрасте, когда молодой человек получал права быть воином, вступить в брак и вести самостоятельную жизнь, можно предположить, что именно тогда юный Антипа решил стать воином Небесного Царя, то есть монахом, принять иноческий постриг вместо брачных уз и покинуть родную землю ради осуществления своего духовного призвания. Таким образом, на Святую Гору он мог прибыть в конце 990-х годов. В житии сказано, что «…прошло немало времени с тех пор, как преподобный поселился на Святой Горе…», надо полагать - не менее 10 лет, после чего (примерно в 1010–1013 гг.), по повелению Божию, игумен посылает его обратно на Русь для устроения общежительного монашества по святогорскому образцу. В 1015 году, после смерти равноапостольного князя Владимира, преподобный возвращается на Афон по причине братоубийственной смуты. Второе его пребывание на Афоне было более длительным, так как возвратиться он мог не ранее 1051 года, когда преподобный Иларион оставил Берестову пещеру, будучи возведенным на Киевскую кафедру. Во время второго своего прихода на Афон молодой монах Антоний вернулся в свою обитель, к старцу, постригшему и воспитавшему его, и пробыл там довольно долго (возможно, около 30 лет), пока вновь не был послан на Русь, будучи уже сам весьма опытным 60-летним старцем. Именно после второго своего прихода со Святой Горы преподобный Антоний собирает братство, которому передает свой духовный подвижнический опыт, приобретенный на Святой Горе Афон.
О предании русских святогорцев и о Русской Свято-Успенской Лавре на Афоне
Среди русских святогорцев существовало предание, что преподобный Антоний подвизался и принял монашеский постриг именно в Русской обители Пресвятой Богородицы с придаточным названием Ксилургу, носившей в XI–XIIвеках почетный титул Лавры.
Нестеренко В. И. "Ксилургу. Проводы преп. Антония на Русь"
Значение термина «лавра» за несколько столетий церковной истории неоднократно менялось. Если в IV–VIIвеках он обозначал определенное устройство иноческой общины, то в последующие века слово «лавра» употреблялось в качестве почетного титула для больших или с той или иной точки зрения значимых обителей. Употребление этого титула в отношении Русского монастыря Пресвятой Богородицы на Афоне, бесспорно, указывает на некий особый статус общины. Вполне возможно, что титул Лавры носили те монастыри Афона, возникновение которых связано с концепцией развития святогорского монашества, разработанной преподобным Афанасием Афонским.
Успенский собор Русской обители Богородицы "Ксилургу" на Афоне
Престольный храм этой первой Русской Лавры был посвящен Успению Пресвятой Богородицы. Этот собор сохранился до настоящего времени и является одним из древнейших русских храмов. У престола этого храма, по преданию, принял постриг первоначальник русского монашества, основатель школы афонского подвижничества на Руси преподобный Антоний Киево-Печерский. Отсюда перенес он благословение Святой Афонской Горы на Русскую землю, связав Святую Русь и Святой Афон узами благодатной преемственности. Примечательно, что и Собор Киево-Печерской Лавры, основанной преподобным, также посвящен Успению Богородицы.
Алтарь Успенского собора Скита Богородицы "Ксилургу"
Кто же был тем старцем, который постриг преподобного Антония и чьим благословением запечатлено все русское монашество? Учитывая, что преподобный Антоний предположительно в первый раз приходил на Русь в 1013 году и возвратился на Афон в 1015 году, причем в Патерике подчеркивается, что возвратился он вновь к своему старцу, можно утверждать без сомнения, что этим старцем был игумен Герасим, оставивший руку свою на святогорском Акте 1016 года.
Игумен Русской святогорской обители Герасим
Игумен Герасим.
Фрагмент картины Нестеренко В. И. "Ксилургу.
Проводы преп. Антония на Русь"
Предание русских святогорцев косвенно подтверждается общеафонским преданием: на упомянутой выше иконе всех преподобных Афонских, написанной в Молдавском скиту Продром, преподобный Антоний изображается как подвижник Русика, а не Эсфигмена.
Фрагмент иконы всех препп. Афонских.
Преп. Антоний изображен около Русской святогорской обители
В качестве литургического обоснования этого предания можно указать также на устоявшуюся богослужебную особенность Русского монастыря, где каждый отпуст обязательно включает в себя, помимо месточтимых святых, еще и имена преподобных Антония и Феодосия Печерских, в качестве связующего звена между русским и святогорским монашеством. Эту традицию можно проследить с начала XIX века, когда русские иноки окончательно вернулись в свою обитель.
Однако у противников русского предания имелся аргумент, до поры непреодолимый: не было известно ни одного документа, который бы подтверждал существование русского монастыря на Афоне в 1010-х годах. И действительно, самый первый монастырский акт датирован 1030 годом. Именно по этой причине в 1840–1850 годах отцы Пантелеимонова монастыря не могли решительно возражать против Эсфигменской версии. В эпоху зарождающегося научного критицизма, при отсутствии фактов и доказательств, два важнейших, фундаментальных предания Русской обители - о ктиторстве равноапостольного князя Владимира и о пострижении в монастыре преподобного Антония - были обречены на забвение. Обнаружение в 1932 году в архивах Великой Лавры акта 1016 года позволило углубить историю Русской обители фактически до начала первого тысячелетия. Ведь появлению на одном из актов Афона подписи русского игумена должна была предшествовать некая история учреждения, строительства, становления монастыря.
Свято-Успенский Скит Ксилургу. Современная графика
Профессор А. Тахиаос относит основание монастыря к концу Χ века, считая при этом вполне возможным спорадические эпизоды пребывания русских иноков на Афоне задолго до основания монастыря.
Итак, в этом важном историческом документе среди подписей прочих игуменов на 13-м месте стоит автограф, который в переводе на русский язык гласит: «Герасим монах, милостию Божией пресвитер и игумен обители Роса (или народа Рос), свидетельствуя, собственноручно подписал». В ту эпоху русский народ и его страна обозначались на греческом языке несклоняемым именем собственным «Рос» (Ῥῶς), в первый раз упомянутым в документе патриарха Константинопольского Фотия в 867 году. «Никак нельзя усомниться в том, - пишет Тахиаос, - что здесь перед нами находится свидетельство о существовании русского монастыря на Святой Горе».
Акт 1016 года свидетельствует о существовании Русской обители, не указывая ее названия, однако мы, без сомнения, можем идентифицировать его как обитель Богородицы Ксилургу, на том основании, что собственное имя обители Ксилургу впоследствии употребляется с определением, свидетельствующим о принадлежности ее русским инокам: «τῶν Ρουσῶν» или же «τῶν ‘Ρῶς», как в акте 1016 года. «Нет сомнения, - пишет Мошин, - что эта Русская обитель была тот самый “монастырь Древодела” (ἡ μονὴ τοῦΞυλουργοῦ), акты которого от 1030, 1048, 1070 и 1142годов хранятся в архиве теперешнего святогорского русского монастыря св. Пантелеимона и о котором протатский акт 1169 года свидетельствует, что он всегда принадлежал русским. Что обитель Ксилургова (Древодела) действительно изначала была русским монастырем». Примечательно, что подробная опись имущества монастыря, приводимая в акте 1142 года, упоминает о наличии в монастыре 42 книг, которые все были русскими; греческой книги в обители не было ни одной, что ясно свидетельствует о том, кто населял ее. По справедливому замечанию А. В. Соловьева, если бы ее основали в XI веке греки, в ней сохранились бы хоть две-три греческие книги. «Ксилургу, - говорит он, - с самого основания был русским гнездом».
Профессор Д. В. Зубов полагает, что Русская обитель на Афоне могла быть основана в 989 году. Из «Повести временных лет» мы узнаем, что в этот год великий князь направил в Константинополь посольство с целью установления культурных связей с Византией. Одним из результатов этого посольства стала присылка на Русь архитекторов и зодчих для возведения каменной Десятинной церкви в Киеве. Весьма вероятно, по мнению Зубова, что именно тогда была построена или передана русским святогорцам обитель Успения Пресвятой Богородицы Ксилургу, имевшая статус Лавры. После этого ранее спорадически присутствовавшее на Афоне русское монашество обрело свое постоянное пристанище и стало полноценным субъектом в этом монашеском государстве. Таким образом, с X века русские получили свою обитель на Афоне, так же как грузины (Иверон) и болгары (Зограф).
Свято-Успенский Скит Ксилургу
Значение Афона как всеправославного центра духовности
в
Χ
–
ΧΙ
веках
В это время, то есть в X веке, Святая Гора Афон, благодаря деятельности преподобного Афанасия Афонского и его друга императора Никифора Фоки, переживала реорганизацию своего внутреннего устройства. Преподобный Афанасий основал на Афоне первый общежительный монастырь, названный в его честь Лаврой св. Афанасия. По образцу этого монастыря, по инициативе и почину самого Афанасия и при содействии императора, на Святой Горе возникла целая сеть подобных же общежительных лавр. Если до преподобного Афанасия Афон был средоточием пустыннической, отшельнической жизни, то «по манию Афанасия, явились на Афоне большие благоустроенные монастыри и лавры, и в них, еще во дни его, поместилось 3000 разнородных монахов, которые пришли из разных стран. Им он дал устав церковный, трапезный и келейный». Многонациональный состав святогорских насельников свидетельствует о вселенском значении Афона в тот период: иметь на нем представительство было признаком цивилизованности и престижа. Благодаря поддержке практически всех императоров Византии Афон стал символом духовного единения народов, населявших христианскую ойкумену. К числу этих народов в X веке присоединилась и Русь.
Из «Повести временных лет» мы видим, что после Крещения князь Владимир спешит приобщить свой народ ко всем признакам византийской цивилизации. Одним из таких признаков было постоянное присутствие в главнейших центрах духовно-политической жизни Византии, каковыми были Царьград, Афон и Иерусалим. Существуют сведения о том, что практически в одно и тоже время, помимо Русского Богородичного монастыря на Афоне, появляется Русский Богородичный монастырь в Иерусалиме (к сожалению, исчезнувший к XII веку). Вероятно, появление двух этих схожих по наименованию обителей являлось непосредственным даром самих Византийских императоров, неким дипломатическим жестом в отношении некогда враждебного, а ныне союзного и дружественного славянского государства.
Выходцы из подвластных или дружественных Византии стран основывали на Святой Горе свои монастыри. Преподобный Афанасий благословлял создание таких обителей, где локально были представлены православные народы. Афон представлял собой многонациональную федерацию, сплоченную общностью монашеского призвания, монашеских обетов и подвигов. С начала X века существует на Афоне отдельный Болгарский монастырь Зограф; с конца того же века - Иверский, то есть Грузинский монастырь; немного позже появляется на Святой Горе обитель Русских святогорцев; с XII века начинается история самостоятельного Сербского монастыря. Каждая из этих обителей, помимо непосредственных монашеских обязанностей, была центром культурного и духовного просвещения и окормления своего народа, из которого пополнялась насельниками.
Все монастыри, созданные по почину преподобного Афанасия, именовались первоначально Лаврами, тогда как монастырь самого Афанасия назывался Великой Лаврой. Употребление титула «лавра» в отношении Русского монастыря Богородицы указывает на то, что и его возникновение вписывается в общий план преподобного Афанасия Афонского по реорганизации святогорского монашества. Весьма вероятно также, что он сам имел непосредственное отношение к созданию и этой Лавры. Напомним, что св. Афанасий умер около 1000 года. Д. Зубов считает допустимым участие его в создании Русской Лавры, тем более, что первый Киевский митрополит, по одной из версий, был родом из Трапезунда (как и преподобный Афанасий), выходцем из придворной среды. По мнению Зубова, митрополит Михаил, будучи лично знаком с преподобным Афанасием, мог побудить его к учреждению русской обители на Афоне. Таким образом, первая Русская обитель на Афоне, Свято-Успенская Лавра (с дополнительным названием «Ксилургу»), изначально создавалась с целью распространения духовного просвещения на Руси.
Свято-Успенский Скит Ксилургу. Фото XIX века.
Именно монастыри Святой Горы Афон создали тот узнаваемый образ духовности, который объединяет народы, исповедующие Православие, в единую духовную семью, невзирая на национальные особенности и государственные границы. Если Рим «цементирует» свое единство путем усиления примата папства, то Православная Церковь сохраняет единство благодаря общим традициям православной церковной жизни, выработанным на Святой Горе Афон и подпитываемым оттуда.
Критика гипотез о нерусском происхождении монастыря
Успения Пресвятой Богородицы
В 70-х годах XIX века появилась гипотеза, согласно которой русских на Афоне не было до середины XIX века, а монастырь, ошибочно именуемый «русским», на самом деле называется так потому, что его основали выходцы из долмато-сербского города Роса. Именно этим «росским», а не русским, монахам в 1169 году был якобы передан монастырь Фессалоникийца, известный теперь как Нагорный или Старый Русик.
Попытка связать название Русского святогорского монастыря с далматским городом совершенно несостоятельно и не выдерживает критики. Аргумент этот настолько ненаучен, что не стоил бы даже малейшего внимания, если бы не его навязчивая стойкость и живучесть. Впервые он был предложен скандально известной газетой «Ѳράκη» в номере за 24 июля 1874 года. Газета эта являлась наиболее одиозным представителем греческой «желтой прессы». Вместе с газетой «Νεολόγος» она прославилась крайне русофобскими высказываниями и инсинуациями, неприличными и кощунственными выпадами в отношении русского монашества и Русского монастыря на Афоне. Чтобы подействовать на разные категории читателей, свои вбросы газета облекала в форму либо анекдотов, либо псевдоисторических расследований. Так, доказывая, что монастырь не являлся русским, в одной из статей писали, что название его произошло от фамилии первого игумена или неизвестного солунца - «Руссо» или «Резио». Для наглядности приведем в сноске еще несколько подобных инсинуаций.
Мы допустили подробное рассмотрение этой, не заслуживающей внимания, скандальной газеты лишь с целью подчеркнуть сомнительность происхождения «росской» гипотезы, которая навсегда осталась бы погребена в тоннах газетной макулатуры, если бы не второе ее рождение. Новое дыхание в нее вдохнул еп. Порфирий (Успенский). Позаимствовав эту «креативную» идею у «желтой прессы», преосв. Порфирий, по выражению В. А. Мошина, дал ей научную основу, превратив ее из басни в «гипотезу». Далее свое дело сделал признанный авторитет ученого. Неудачная теория еп. Порфирия была принята одними исследователями по доверию к автору многотомных исследований об Афоне, а другими - по соображениям, не имеющим ничего общего с наукой (прежде всего политическим). В разных видах она проникла в западноевропейскую литературу. Ее цитируют английский историк и археолог Фридрих Хэзлак, монах Герасим Сминакис, игумен Эсфигмена, автор книги «Святая Гора» (1903, 2005). Наконец, в 1925 году эта «гипотеза» была зафиксирована в официальном документе - докладной записке афинскому парламенту, представленной Комиссией по выработке нового устава Афонских монастырей. В 1926 году эта записка была издана в Афинах как отдельная брошюра под названием «Внимание (бдительность) к Святой Горе». В разделе «Русские на Афоне» там пишется следующее: «Монастырь св. Пантелеимона, основанный богатым фессалоникийцем, насчитывал издревле греческих монахов и назывался вначале монастырем Фессалоникийца. Позднее он был переименован в монастырь Росов, ибо в нем монашествовали славяне, происходившие из далматинского города Росы». Согласно этой записке, которую подписали профессора Д. Петракаос, А. Аливизатос, Г. Стефанидис, А. Пападопуло и Г. Гракос, русские, воспользовашись гостеприимством греков, постепенно захватили монастырь. В греческих газетах прокатилась информационная волна, направленная на опровержение древности русского монашества на Афоне. А. В. Соловьев полагает, что уважаемые профессора были достаточно осведомлены, чтобы понимать истинное положение дел, однако выполняли политический заказ. Остается только добавить, что Афон и сейчас живет по новому Уставу, для составления которого подавалась упомянутая записка.
Любому беспристрастному историку понятно, что никакое далматинское село не могло дать своего названия афонскому монастырю, да еще столь значительному, как бывший монастырь Фессалоникийца. Тем более этого не могло произойти после разделения церквей в XIIвеке, поскольку архиепископия, в которую входила Роса, подчинялась Римскому престолу. Но самым главным аргументом является то, что город Роса ни в X, ни в XI, ни в XII веке не мог существовать, будучи уничтожен арабами в 841 году. На месте этого портово-рыбацкого городка стояло пустое урочище, никем не населенное до XVII века. Лишь в XVII–XVIII веках Австро-Венгрия отстроила его вновь и окружила десятком крепостей. Таким образом, выходцы из этого города не могли в XIIвеке поселиться в Пантелеимоновом монастыре и дать ему наименование своей родины.
Город Рос. Современное фото.
Если даже допустить, что город Роса дал наименование русскому монастырю, то очень трудно объяснить, как от названия Ρώσα (корень «рос») образовались прилагательные ρούσικος, ρουσικὴ(корень «рус»), читаемые в описи имущества монастыря Ксилургу 1142 года, и определение τῶν ‘Ρουσῶν, употребляемое рядом с наименованием монастыря в практически во всей последующей документации (за немногочисленными исключениями, о которых будет сказано ниже).
В упомянутой описи имущества монастыря многие вещи, книги, предметы помечены как «русские». Конечно же, далматинское село тут ни причем. Не могло существовать никаких особых книг или особых одежд или других особых предметов обихода, своим происхождением обязанных этому селу, исчезнувшему еще в ΙΧ веке.
В подтверждение того, что русский монастырь действительно существовал в ту эпоху, можно привести житие Саввы Сербского. При описании порядка пения на погребении отца Саввы Симеона там ясно говорится, что вначале пели греки, потом иверцы, то есть грузины, потом русские, после них болгары, затем сербы. «Итак, - пишет Соловьев, - св. Савва ясно различает, что в 1200 году на Афоне было пять православных языков: на первом месте греки, затем грузины (поселившиеся еще в X веке), на третьем месте русские, затем уже болгары и, наконец, новая, только что прибывшая паства - сербы».
С обнаружением в 1932 году в архивах Великой Лавры акта 1016 года (и по настоящее время), в опровержение отношения этого акта к русской обители вся аргументация, описанная выше, применялась в несколько иной интерпретации. Так, некоторые греки утверждают, что поскольку форма τῶν ‘Ρῶς, употребленная игуменом Герасимом, является несклоняемой формой единственного числа, следовательно, она не может относиться к русским монахам, но указывает на отношение монастыря к городу Роса. Однако выдающийся византинист, греческий профессор Тахиаос пишет, что в ту эпоху русский народ и его страна обозначались на греческом языке несклоняемым именем собственным «Рос» (‘Ρῶς). Первые Византийские источники, упоминающие о Руси, пишет А. В. Соловьев в своем обстоятельном исследовании «Византийское имя России», - называют ее просто ‘Ρῶς: это имя собирательное обозначает племя, народ и остается несклоняемым, сочетаясь со множественным числом (так же как и в славянском «Русь идоша» или «Русь реша»). Причем имя это писалось всегда с протяжным ударением (циркумфлексом). Впервые такое написание встречается у патриарха Фотия. Император Константин Багрянородный употребляет это имя иногда с артиклем, а иногда и без него. В новогреческом языке разнообразные варианты русского имени делятся на две категории: литературные и простонародные. Литературные унаследованы от Византии и имеют в корне имени гласную «ω». Простонародные формы имеют в корне дифтонг «ου» (о-микрон + ипсилон), который при прочтении дает звук «у». В Афонских актах относительно Русского монастыря чаще всего употребляется простонародная форма «рус», но иногда афонские Проты возвращаются к литературному написанию «рос», в склоняемой или несклоняемой форме. Так, в двух заверительных подписях к акту 1169 года (от 1188 и 1194 годов) вновь появляется литературная несклоняемая форма «τῶν ‘Ρῶς», соответствующая подписи в акте 1016 года. Иногда в написании литературной формы протяжное ударение заменяется на острое («Ρώς»). Такая замена связана с тем, что с легкой руки Льва Диакона имя русского народа стали связывать с именем Гога, князя Роса, и Магога (Иезекииль, гл. 39). Мы не будем здесь говорить подробно о том, что это отождествление - результат недоразумения и неточности перевода. Скажем только, что сам Лев Диакон писал имя «Рос» с протяжным ударением, имя же псевдобиблейского Роса - с острым. Отождествление этих имен было сделано уже после него другими писателями.
Приведенных выше аргументов и свидетельств, как указывает А. В. Соловьев, «совершенно достаточно, чтобы установить, что в Киевскую эпоху русское монашество на Афоне пустило крепкие ростки: оно имело свой монастырь Ксилургу или Руссов», носивший титул Лавры и занимавшийся активной миссионерской деятельностью. Учитывая принцип локализации представителей различных народов в отдельных монастырях, введенный еще преподобным Афанасием Афонским, а также языковые трудности, которые испытывали пришедшие в греческую страну иноплеменники, можно предположить, что именно в этом монастыре поселился юный странник из далекой Руси Антипа, будущий преподобный Антоний.
Русский Скит Богородицы.
Приверженцы идеи «нерусского» происхождения монастыря Пресвятой Богородицы, чувствуя слабость своей аргументации, пытаются использовать в качестве дополнительного аргумента фонетическое сходство слов, имеющих в основе корень «рус» (‘ρουσών, ‘ρούσικος) с названием еще одного далматского города - Раусион (‘Ραούσιον). Однако попытка использовать это случайное сходство нисколько не приближает их к желаемому результату. Для того, чтобы получить ‘ρουσών или ‘ρούσικος из ‘Ραούσιον, необходима эволюция слова, которая подразумевает наличие хотя бы одной промежуточной формы, чего до настоящего времени не найдено. Между тем этимология слова ‘Ραούσιον неясна и противоречива. В нем усматриваются греческие, карпато-балканские и даже латинские корни. Возможно, что оно является производной от древнегреческого Ρογος - житница, однако нет свидетельств, что этот регион отличался когда-либо в своей истории особой плодородностью. Другое толкование дает Византийский император Константин Багрянородный, который производит это слово от романского «lava» – скала. «Знай, - пишет он, - что крепость Раусий не называется Раусием на языке ромеев, но в силу того, что она стоит на скалах, ее именуют по-ромейски “скала-лава”, поэтому ее жители прозываются “лавсеями”, т.е. “сидящими на скале”. В просторечии же, нередко искажающем названия перестановкой букв и переменившем название и здесь, их называют раусеями».
Город ‘Ραούσιον очень скоро переходит в сферу влияния латинской цивилизации и название его трансформируется в Ragous, Ragusium, а позднее - Рагуза (Ragusa).
Существуют также попытки связать наименование города с балканскими языками. Например, албанская форма rrush («виноград», «ягода») возводится к основе «ragus-» или «ragusi-». Эта гипотеза тем более правдоподобна, что прилегающие к городу материковые земли были заняты под виноградники, за которые жители города платили дань соседним славянским князьям Травунии и Захумья.
Из вышеприведенного анализа очевидно, что корень «раус-» (ραουσ-) в основе рассматриваемого слова является достаточно устойчивым для того, чтобы не трансформироваться в «рус-» (ρουσ-), и, следовательно, не может претендовать на этимологическую связь с формами ‘ρουσών, ‘ρούσικος.
Кроме того, совершенно не представляется возможным возвести к имени ‘Ραούσιον определение «τῶν ‘Ρῶς».
Христианизация в Далмации осуществлялась католическими проповедниками, поэтому город Рагуза (Рауси), столица Далмации, всегда принадлежал Римскому престолу. Уже в 910 году в городе была основана епархия, получившая в 1120 году статус архиепископии. Далматинский язык принадлежал романской группе. Основа его лексического фонда - слова латинского происхождения, к наиболее распространенным заимствованиям относят итальянизмы, венецианизмы и заимствования из сербохорватского языка или через его посредство. Тексты записывались с помощью латинского алфавита. Со временем далматинский язык распался на три диалекта, одним из которых был рагузинский диалект, остававшийся официальным языком республики Рагуза до шестнадцатого века. В сохранившихся текстах заметно влияние итальянского языка, в особенности венецианского диалекта. Культура Рагузы также представляла латинскую цивилизацию. Если бы Рагуза имела бы какое-то отношение к Русскому монастырю на Афоне, несомненно, сохранились бы какие-то следы этой культуры в виде латинских книг, предметов быта, богослужебной утвари или облачения. Ничего подобного в описи 1142 года не упоминается, в отличие от сорока девяти русских книг, русских облачений и проч.
Выводы
Суммируя рассмотренные сведения, мы можем сделать следующие выводы относительно места пострига и подвига преподобного Антония на Святой Горе. Предположения, что святой был насельником Великой Лавры или Эсфигмена совершенно ни на чем не основаны, в то время как версия о том, что он подвизался в Русском монастыре Ксилургу, поддерживается целым рядом косвенных фактов, взаимодополняющих друг друга. К таковым относятся факт существования во времена преподобного самостоятельного Русского монастыря; языковой барьер, мешавший преподобному жить в греческой среде; факт совпадения соборных престолов обители Ксилургу и Печерской Лавры, основанной преподобным. Последний факт настолько очевиден, что даже писатели, не заинтересованные в распространении и усилении русского элемента на Святой Горе (такие как игумен Эсфигмена Феодорит), не могли обойти его молчанием.
Самым же весомым аргументом, фокусирующим все прочие, дополняющим и объединяющим их в единое логическое целое, является факт создания символических «аналогов» Успенского Собора обители Ксилургу русскими иноками на Афоне при переселении братии на новое место .
Успенский Собор. Скит Богородицы Ксилургу
Скит Старый (Нагорный) Русик. Место расположения алтаря разрушенного Успенского собора было засажено плотанами во избежания поругания святого места
Успенский Собор. Свято-Пантелеимонов монастырь на Афоне (Прибрежный Русик)
Как Собор Киево-Печерской Лавры воспроизводился с постепенным перемещением центра русской цивилизации на северо-восток во всех главнейших административных и духовных центрах Руси в виде точных или увеличенных копий (что мы видим на примере Чернигова, Ростова, Владимира, Москвы), так и Успенский Собор лавры Ксилургу русских монахов на Афоне воспроизводился в каждом новом месте их жительства. Так было при переселении в Нагорный Русик, так случилось и при переселении в Прибрежный Русский монастырь. Этот факт дает нам основание предполагать, что именно Успенский Собор первой русской обители на Афоне, посвященной Пресвятой Богородице, является первообразом Успенского Собора Киево-Печерской Лавры, а следовательно, и всех Успенских Соборов Руси.
Худ. В.В. Верещагин. «Великая церковь Киево-Печерской Лавры» (1905 г.)
Владимирский Успенский собор, втор. пол. XII в., современный вид
Успенский собор Московского Кремля, втор. пол. XV в., современный вид
Успенский собор Елецко-Успенского монастыря в Чернигове, нач. XII в., современный вид
Успенский собор во Владимире-Волынском, сер. XII в., современный вид
Успенский собор в Ростове, современный вид
В. А. Мошин считает, что уже с XI века обитель русских святогорцев начинает «проявлять свою историческую миссию - нести со Святой Горы в Восточную Европу свет Византийского духовного просвещения». Посланничество преподобного Антония на Русь как раз и является осуществлением этой миссии. Возможно, что миссионерство Антония не было единичным случаем. К этой мысли подводит нас Мошин, видевший в попине, постригшем преподобного Моисея Угрина в 1013 году, русского святогорца, выходца из монастыря Пресвятой Богородицы, осуществлявшего некую миссию в Польской земле. Известны предания нескольких древних обителей Руси, основание свое связывавших с иноками со Святой Горы Афон. С этой точки зрения, миссия преподобного Антония и основание им Киево-Печерской Лавры является осуществлением того грандиозного плана, который составил еще преподобный Афанасий Афонский. И действительно, Антониева Лавра на Руси стала тем же, чем являлась Лавра св. Афанасия на Афоне. Она задала образец для других русских монастырей и инициировала создание сети обителей, подобных ей по уставу и образу подвижнического жития.
Иеромонах Алексий (Корсак),
настоятель Подворья Афонского Свято-Пантелеимонова монастыря в Киев
е
На Святой горе Афонской есть древний монастырь Есфигмен. С трёх сторон его окружают отвесные скалы, с четвёртой - бушует море. Если взобраться на одну из скал, там можно увидеть небольшую пещеру. В этой пещере на рубеже X–XI веков начинал свой подвижнический путь великий русский святой - преподобный Антоний, будущий Печерский подвижник. Там всё сохранилось почти так же, как было в те давние времена.
Мало достоверной информации осталось нам о великом святом. Раннее житие было утеряно, летописи упоминают о преподобном скупо. Однако сохранились такие памятники древней письменности, как «Сказание о Борисе и Глебе», «Слово о законе и благодати», Киево-Печерский патерик, житие и поучения преподобного Феодосия Печерского, ученика Антония. Из них-то мы и знаем о жизни и подвиге великого святого - отца русского монашества.
Основатель Киево-Печерской лавры, преподобный Антоний родился в 983 году недалеко от Чернигова, в местечке Любече. С юных лет Антипа (так нарекли его родители) хотел стать иноком. И повзрослев, отправился странствовать. Достигнув Афона, Антипа был поражён красотой и устроением этого святого места. Здесь он и принял монашеский постриг с именем Антоний - в честь Антония Великого, признанного родоначальника монашества и пустынножительства, жившего в III–IV веках.
Юный инок во всём старался угодить Богу. Особенно преуспевал он в кротости и послушании. По внушению от Бога, видя в Антонии будущего великого подвижника, игумен монастыря Есфигмен отправил Антония на родину. На прощание игумен сказал: «Антоний! Пора тебе и других руководить во святой жизни. Возвратись в свою Русскую землю, да будет на тебе благословение Святой Афонской Горы. От тебя произойдёт множество иноков».
Возвратившись домой, Антоний начал посещать монастыри в Киевской земле. Но нигде не нашёл он такой правильно устроенной, строгой монашеской жизни, к какой привык на Афоне. И вот, на одном из холмов Киевских, на крутом берегу Днепра, напоминавшем ему любимый Афон, близ села Берестово он увидел пещеру. Она была выкопана священником Иларионом, ставшим впоследствии святым митрополитом Киевским. Здесь Антоний и остановился. И стал подвизаться в молитве, посте, бдении и труде. Люди начали приходить к подвижнику за благословением, советом, а иные решались навсегда остаться со святым.
Стремившихся к иночеству Антоний принимал с любовью. Когда около преподобного собралось двенадцать человек братии, общими усилиями была выкопана большая пещера, и в ней устроены церковь и кельи. Как только работы были закончены, Антоний удалился из обители, поставив над братией игуменом блаженного Варлаама.
Выкопав себе новую пещеру, преподобный Антоний затворился в ней. Но и там, около места его уединения, вскоре начали селиться иноки. Так образовались Ближний и Дальний пещерные монастыри. Впоследствии над Дальней пещерой была выстроена небольшая деревянная церковь в честь Успения Божией Матери.
Через некоторое время пещеры на Берестовой горе стали тесны для умножившейся братии и паломников. И вот Великий Киевский князь Изяслав упросил иноков построить вместо пещер монастырь.
Как свидетельствует Киево-Печерский патерик, сама Царица Небесная отправила на берега Днепра каменщиков. И послала с ними икону Своего Успения, ставшую главной святыней обители. «Хочу церковь построить Себе на Руси, в Киеве… Приду, чтобы видеть эту церковь, и буду в ней жить», - молвила Владычица. Так образовалась обитель, которую назвали Печерской. То есть основанной над пещерами. Обитель эта стала первым духовным центром нашего государства.
Слава монастыря уже в первые десятилетия его существования распространилась по всей Руси. По образцу Печерской обители преподобного Антония начали строиться и другие.
Вскоре после основания монастыря преподобный Антоний ушёл в полный затвор. Он умер в 1073 году, будучи девяностолетним старцем. Перед смертью явилась ему Пресвятая Богородица и предсказала близкую кончину. Он просил у Неё, чтобы, как жизнь его всегда была утаённой, так и мощи его никогда не были открыты. Желание преподобного Антония было исполнено: его мощи до сих пор не найдены.
Братии своей преподобный Антоний обещал никогда не покидать их. Он говорил, что все, кто будет пребывать в монастыре в покаянии и послушании игумену, спасутся.
Основанная преподобным Антонием Киево-Печерская обитель сыграла огромную роль в развитии государства Российского и Русской Церкви. Из её стен вышли знаменитые архипастыри, ревностные проповедники веры и замечательные писатели. Особенно известны святые Леонтий и Исайя - епископы Ростовские, Нифонт - епископ Новгородский, преподобный Кукша - просветитель вятичей, Нестор и Симон Летописцы.
На высоком берегу Днепра сияют золотые купола Киево-Печерской Лавры. Почти тысячу лет разносится над водой звон её колоколов, обращая к вечности людские помыслы и наполняя души теплом Божьей Благодати. Эта древняя обитель стала памятником её создателю, имя которого — преподобный Антоний Печерский. В начале XI века привёл его Господь в эти места, благословив на иноческое житие и основание одной из главных твердынь русского православия.
О том, где провёл свои ранние годы Антоний Печерский, житие его упоминает лишь очень кратко. Известно, что появился на свет будущий подвижник в 983 году в Любече — небольшом посёлке неподалёку от Чернигова, а при святом крещении был наречён Антипой. Вот, пожалуй, и всё, что известно о его детстве. История не сохранила даже имён родителей, подаривших миру одного из самых ярких столпов православной церкви.
С ранних лет, почувствовав в себе необоримое желание послужить Богу, он отправился пешком в далёкую Палестину, чтобы своими глазами увидеть места, где прошли годы земного служения Иисуса Христа. Исполнив это своё намерение, на обратном пути Антипа побывал ещё в одном духовном центре христианства — на святом Афоне. Здесь он не только вознёс молитвы перед чудотворными образами, хранившимися в древних храмах, но и, по благословению принял с именем Антоний.
Житие Антония Печерского во дни святого князя Владимира - Крестителя Руси - проходило главным образом среди афонских монахов. В течение нескольких лет пожил он в стенах обители, укрепляясь в вере и постигая Божественное учение под руководством мудрых наставников. Но Господу было угодно, чтобы, преуспев в науках, вернулся Антоний на родину, принеся на днепровские берега свет Христовой истины. Эту Свою волю изъявил Он игумену Афонского монастыря, а тот, благословив инока, отправил его в обратный путь в пределы новопосвящённых русских земель, для насаждения и там монашества. Так закончил период своих странствий святой Антоний Печерский.
Житие его повествует о том, как в 1028 году, вернувшись в Киев, для подвигов аскетической жизни он избирает пещеру, выкопанную на Берестовой горе пресвитером Илларионом, будущим Киевским митрополитом. На берегах Днепра в те годы уже было несколько монастырей, построенных греками, но жизнь ни в одном из них не отвечала тем высоким духовным требованиям, которые предъявляла душа Антония. Уединившись в пещере, он предавался посту и молитвам, довольствуясь через день лишь чёрствым хлебом и глотком воды.
На Руси издревле почитались подвижники, отрешившиеся от земных благ ради служения Богу, поэтому слава об аскетической жизни отшельника, подвязавшегося на Берестовой горе, быстро облетела не только Киев, но и многие другие города. Сотни людей, стремящихся получить наставление, благословение, или мудрый совет в тяжёлой жизненной ситуации, стали приходить к его пещере, и никому не отказывал преподобный Антоний Печерский.
Вскоре появились и те, кто желал поселиться с ним и вместе исполнять подвиг монашеского служения. Первым с такой просьбой обратился иерей по имени Никон. Вслед за ним пришёл из Курска будущий святой сподвижник Антония — преподобный Феодосий. Он также с юных лет возгорелся любовью ко Господу и увидел своё предназначение в служении Ему всей своей жизнью.
Антоний и Феодосий Печерские, а с ними и иерей Никон, стали первыми насельниками будущей обители. Именно с них началась знаменитая на весь мир Лавра. Житие преподобного Антония Печерского рассказывает, что когда к ним присоединилось ещё около десятка последователей, то он покинул уже обжитую пещеру и, удалившись на соседнюю гору, выкопал новую, где и поселился в уединении. Но повторилось всё, что было прежде — возле него вновь стали селиться иноки. Так было положено начало Ближним и Дальним пещерам Лавры, которые можно увидеть и в наши дни.
Оставшийся на прежнем месте преподобный Феодосий вскоре был избран настоятелем обители, жизнь в которой он организовал в соответствии с уставом цареградского Студийского монастыря. Это были строгие правила, предусматривавшие общность всего имущества, и жизнь, проводимую в непрестанных молитвах и трудах. Каждый инок нёс послушание, назначенное ему игуменом, решавшим, что именно ему по силам. Непременным условием жизни в монастыре были ежедневные исповеди, на которых насельники открывали свои души и поверяли наставнику самые сокровенные мысли.
Когда к власти в Киеве пришёл князь Изяслав — внук крестителя Руси святого князя Владимира, слава преподобного Антония уже разнеслась по всей земле русской. Ещё более укрепилась она, когда Изяслав со всей своей дружиной пришёл к пещерам просить у него благословения себе и своему воинству. Житие преподобных Антония и Феодосия Печерских сообщает о том, что после этого значительно увеличилось число желающих принять монашество. Большинство этих христолюбцев было пострижено на Берестовой горе и стало достойным продолжением начатого ими дела.
Но не только радость духовного общения несли инокам приходящие к ним миряне. Были результатом их приходов и скорби, неотъемлемые от нашей земной жизни. Краткое житие Антония Печерского приводит такой печальный пример. Однажды явились к нему двое киевлян — сын знатного боярина по имени Варлаам и княжий евнух Ефрем. Оба они пожелали стать иноками и вскоре были пострижены. Однако такое богоугодное дело имело самые неожиданные и прискорбные последствия для всей братии.
Когда отец Варлаама узнал о пострижении сына, то, не испытывая ни малейшего сочувствия к его поступку, явился к пещерам со своей многочисленной челядью. Растолкав братию самым неподобающим образом, он силой увёз домой отрока, посмевшего предпринять столь важный в жизни шаг без его, отцовского благословения. Антоний и с горечью переживали случившееся. Но какова была их скорбь, когда сам великий князь Изяслав исполнился гневом, узнав о пострижении своего любимого евнуха!
Киевский властитель в пылу гнева угрожал схватить и заточить в темницу преподобных иноков, если те не убедят Варлаама и Ефрема отречься от своего монашества и продолжить прежнюю мирскую жизнь. Изяслав грозился также разогнать всю братию монастыря, а сами пещеры зарыть. Нет сомнения, что на столь яростный гнев князь был побуждаем самим «врагом рода человеческого».
Антоний Печерский, житие свое строивший исключительно на исполнении Божьих заповедей и не преклонявший главы перед земными владыками, вынужден был покинуть пещеры и вместе с преподобным Феодосием и всей братией отправиться на поиски нового места для житья. Только заступничество княжны послужило смягчению сердца владыки и дало возможность монахам вернуться на прежнее место.
Однако преподобный не держал в своём сердце зла на тех, кто причинил ему страдания. Видя в том лишь происки лукавого, он ещё шире открывал своё сердце для всех чад Божиих. И Господь не оставил его. Вскоре собрались в пещерах все, кто покинул их, ища спасение от княжеского гнева. Возобновилась прерванная столь досадным обстоятельством благочестивая монашеская жизнь.
Когда численность братии изрядно увеличилась, то на горе была построена деревянная церковь во имя Успения Пресвятой Богородицы — первое здание будущей Лавры. В этот период появляются свидетельства о чудотворениях, которые совершал Антоний Печерский. Житие святого наполнено примерами того, как он исцелял приходивших к нему недужных и предсказывал многие события будущего, скрытые от взоров простых людей. Этот дар Божий ставит его в один ряд с великими святыми, подвязавшимися некогда в знойных пустынях Египта. Каждый, кто внимательно прочитает житие преподобного Антония Печерского, без сомнения, согласится с этим утверждением.
Прошли годы, и вновь попустил Господь проникнуть скорбям в чистое сердце Антония. Снова лукавый избрал своим орудием киевского князя Изяслава. На этот раз он помрачил его разум клеветой, состоящей в том, что якобы Антоний был душевно расположен к его врагу Всеславу Борисовичу — полоцкому князю из рода Рюриковичей, и поддерживал его, когда тот устроил смуту в Киеве. Это обвинение носило политический характер и могло иметь самые тяжёлые последствия.
Помощь неожиданно пришла из Чернигова, где правил в те годы родной брат Изяслава — князь Святослав. Узнав о случившемся, он тайно вывез Антония в свои владения, где тот смог в безопасности продолжить монашеское служение. Для уединённой затворнической жизни им была вырыта пещера в Болдиных горах, также положившая начало созданному там впоследствии монастырю святой Богородицы, о чём сообщает нам житие преподобного Антония Печерского, краткое содержание которого легло в основу данной статьи.
В последние годы своей жизни святой подвижник, за недостатком сил, устранился от управления созданной им обители. Все своё время он посвящал теперь молитве и подготовке к тому великому моменту, когда ему будет суждено предстать перед престолом Всевышнего. Свой земной путь он окончил 7 мая 1073 года. Его мощи по сей день не обретены и, по церковному выражению, «остаются под спудом».
Киево-Печерская Лавра, ставшая главным делом его жизни, явилась образцом для других монастырей, построенных на православной Руси. Она дала миру многих выдающихся деятелей церкви, среди которых были вошедшие в историю архиепископы, проповедники и писатели. Для них и для всех, в чьих сердцах жила Христова истина, учебником служения Богу всегда было многократно изданное житие Антония Печерского. Краткое содержание его лишь в малой степени может дать представление обо всём многообразии свершённых им духовных подвигов.
Святой Антоний принес на Русь Афонскую монашескую традицию, насадил и укоренил ее: его усердием Киевские Печеры стали духовной частицей Афона, оказывая не менее благотворное влияние на русскую жизнь, чем славные обители Византии.
Духовное странничество
Основатель русского монашества преподобный Антоний Печерский был настолько смиренным человеком и, видимо, так сильно не желал мирской славы, что сведения о его жизни, дошедшие до нас, весьма фрагментарны, и даже ранних житий его не сохранилось. А ведь были и греческие, и русские тексты. Его светское имя - Антипа - упоминается только в одном из списков Повести временных лет - в составе «Летописца Переяславля Суздальского». Все источники сходятся на том, что родился он в городке Любече недалеко от Чернигова в 983 году. Русь будет крещена только через пять лет после появления на свет будущего светильника веры. Где и когда он принял святое Крещение, неизвестно. Но только уже в ранней юности он от кого-то услышал о монашестве. Скорее всего, от кого-то из паломников или купцов. Чистая душа загорелась Божественным пламенем, он нашел или выкопал пещеру и стал там подвизаться, как мог. И, видимо, мечтал увидеть своими глазами заморских иноков на местах славных подвигов. Поэтому, как только возникла возможность, юноша отправился в путешествие. Разумеется, в Константинополь. Потому что самые невероятные вещи рассказывали именно об этом городе. Но по пути в Константинополь он, конечно же, видел и другие земли, города, в том числе греческие, и побывал в разных обителях.
«Это был период, когда влечение к монашеству на Востоке достигло вершины своего предела, когда Византийская империя представляла собой сплошной монастырь. Наблюдалось стихийное стремление к монашеству. Этому покровительствовали императоры, в особенности монахолюбивая македонская династия. Постригались сами императоры (так в ХI веке приняли монашество семь из пятнадцати византийских царей). Постригались члены их дома, вельможи, иерархи. К монашеству стремились все классы, часто постригались целые семьи. Профессор архимандрит Киприан (Керн) свидетельствует, что «можно говорить о целых династиях святых и семьях преподобных». Всякий, кто имел возможность, считал чуть не главной своей обязанностью создать новый монастырь. Вместе с тем, это была счастливая пора старчества и развития умного делания, тесно с ним связанного. Это была пора Симеона Благоговейного и Симеона Нового Богослова и многих других святых, как и они, современников преподобного Антония Печерского».
Конечно, и в Константинополе, и в других местах юный путешественник много слышал о Святой горе Афон.
Афонский инок
«На Афоне еще были теплы предания о преподобном Афанасии Афонском, незадолго до этого преставившегося (+1000 г). Здесь, на Афоне, можно было наблюдать все внешние виды монашеского подвига - житие киновиальное и отшельническое. Что касается внутреннего состояния современного Антонию монашества, значение его было очень велико, ибо оно служило коррективом, исправлявшим все частные и общие недостатки своей эпохи. Профессор И. Соколов, отмечая значение византийского монашества, говорит, что жизнью своей они являли пример того, как должен жить христианин, чтобы достигнуть Царства Небесного. Кроме того, к ним обращались все слои общества за наставлениями. Затем монахи выступали как безбоязненные обличители неправды.
Другое дело иноков - стояние за догматы, каноны и церковные постановления, соблюдение которых они считали обязательными для всех, как для царей, так и для простолюдинов. Далее следует миссионерская деятельность. Еще одна заслуга монашества - это учреждение всевозможных школ, начиная от народных вплоть до Богословских академий. Что же касается благотворения, то виды этой деятельности неисчислимы: здесь и приюты для сирот, и богадельни, и странноприимницы и больницы.
Но главным делом монашествующих было молитвенное заступничество, благодаря которому приходило спасение не только в частных, но и в государственных бедствиях. Безчисленны случаи исцелений больных, укреплявшие веру. Таков был дух монашества», который застал Антипа из Любеча на Афоне. Он обошел все монастыри Святой Горы и остановился в одном из них. По одним преданиям, это была Лавра св. Афанасия, по другим Ксилургу. В Эсфигмене до сих пор показывают пещеру над морем, где подвизался наш святой. В этом же монастыре позднее была составлена и служба преподобному Антонию. Местные источники рассказывают, что «юноша умолял игумена возложить на него ангельский образ. Прозирая в нем духовным оком избранный сосуд благодати, игумен Феоктист не отказал ему в просьбе и постриг с именем Антоний, наставив в заветах совершенного иночества. Новопостриженный инок во всем благоугождал Богу, подвизаясь на пути добродетели; но особенно преподобный Антоний преуспевал в покорности и послушании, так что все радовались, глядя на его жизнь. Преподобный Антоний пробыл на Святой Горе, на месте своего пострижения, немалое время, достигая больших степеней совершенства, и уже сам стал наставником, когда игумен получил внушение от Бога отпустить преподобного на Родину. Призвав его к себе, игумен сказал: «Антоний! Иди обратно в Русскую землю, пусть и там живущие через тебя преуспевают и утверждаются в вере христианской; да будет с тобою благословение Святой Горы!»
Приняв это благословение, словно исходящее из уст Божиих, преподобный Антоний отправился в землю Русскую и прибыл в город Киев".
Берестовский отшельник
Возможно, прибыв в Киев, афонский инок несколько недоумевал, размышляя над благословением Господним, поскольку монастыри, которые он там видел, были весьма далеки от обителей Афона. Тогда он решил вернуться к своему святогорскому образу жизни и около 1012-1013 года поселился возле села Берестовец в так называемых варяжских пещерах. Когда-то это место было притоном северных разбойников, промышлявших на Днепре. Гора была почти не посещаемой и, наверное, среди местных жителей имела плохую репутацию. Но для безмолвия это было идеально. И преподобный поселился в этом месте. Однако подвизался он там недолго. После кончины святого князя Владимира начались междоусобные разборки с кровопролитиями среди его сыновей, эти треволнения, видимо, погнали жителей в безлюдные места, и святой Антоний, спасая свое уединение, вернулся на Афон. Но через несколько лет князь Ярослав Мудрый, победив зачинщика междоусобицы Святополка Окаянного, стал княжить в Киеве. «И опять игумену Эсфигмена было откровение от Бога. «Пошли, - сказал Господь, - Антония снова в землю Русскую, ибо он Мне нужен там». Игумен, призвав преподобного, открыл ему: «Антоний! По воле Божией иди опять в землю Русскую, и пусть будет с тобой благословение Святой Горы!» Вместе с этим игумен предсказал преподобному, что в земле Русской он явится отцом многих черноризцев; затем, благословив Антония, игумен отпустил его с напутствием: «Иди с миром!»
С этим благословением преподобный Антоний опять пришел в Киев в 30-х годах ХI века. Он сразу решил вернуться в Берестовец, и невдалеке от своей пещеры нашел еще одну, которая ему очень понравилась. «Помолившись Богу со слезами, он сказал: «Господи! Да будет на сем месте благословение святой Афонской горы и молитва моего отца, меня постригавшего; утверди, Боже, мое вселение здесь!»
И здесь он водворился, продолжая афонский подвиг строгой жизни, вкушая только хлеб и воду, а иногда ничего не ел всю неделю; во бдении же пребывал день и ночь, и руками своими прилежно копал землю, распространяя пещеру". Потом выяснилось, что пещеру эту выкопал местный пресвитер Иларион, который любил уединяться в этом месте. Разумеется, вскоре к Антонию стали проситься любители иноческой жизни.
Создание отшельнической общины
Авторы житий преподобного Антония несколько расходятся в сведениях о том, в каком порядке приходили к святому первые послушники. По одной версии, первоначально появился преподобный Никон, затем Феодосий, а по другой, сначала - преподобный Моисей Угрин, а после него уже упомянутый пресвитер Иларион, будущий митрополит Киевский. В принципе, это не так уж важно. Главное - дух, который воцарился в этой нарождающейся обители. Вот как пишет об этом преподобный Нестор-летописец: «Нечто дивное, умилительное, радостное представляла из себя братия святой Печерской обители. Все они между собой пребывали в любви. Если кто-либо впадал в искушение, его утешали с кротостью (св. Феодосий плакал, когда наставлял), с любовью принимали на себя его грех и вместе несли епитимию"; "сокрушались о всяком, кто имел намерение оставить обитель из-за каких-нибудь тяжелых, по его вине возникших неприятностей; ухаживали за ним, как мать ухаживает за ребенком, стараясь, чтобы он забыл свою вину, и, если уходил, посылали неоднократно, прося с любовью возвратиться. Все шли к игумену, кланялись и умоляли игумена. и была великая радость, когда приходил обратно".
Конечно, подобное устроение пришлось дьяволу не по вкусу. И, поскольку изнутри тогда это братство было подорвать сложно, он постарался сделать это извне. Когда умер святой благоверный князь Ярослав Мудрый, киевский престол занял его сын Изяслав. Он вместе с дружиной пришел к преподобному Антонию, прося у него наставлений и молитв. С тех пор берестовская общинка стала приобретать известность. И на этой волне в братство попросились евнух князя Ефрем и сын боярина Иоанна Варлаам. Святой Антоний принял обоих. Когда боярин и князь узнали об этом, то князь повелел схватить святого Никона, который постригал новых братьев, а прочим грозил разгоном и тюрьмой. Антоний решил оставить пещеры и уйти с братией в другое место. Спасла их княгиня, которая вспомнила, как ее отец выгнал иноков из польской земли и кончилось это для него плохо. Она упросила князя вернуть их обратно. Князь отправил гонцов, монахи вернулись, и все пошло по-прежнему.
Когда около преподобного Антония собралось около12 человек, решили выкопать большую пещеру, чтобы устроить там церковь и новые кельи. После этого святой Антоний, поставил братии игуменом Варлаама, а сам удалился в затвор в келии той же пещеры, избегая всякой молвы. Потом для большего уединения переселился на другой, соседний, холм, ближе к нынешней великой лавре, и там начал копать себе другую пещеру, а игумен Варлаам с братией по его благословению остались в прежней. Если кто-то из иноков стремился к более суровой аскетической жизни, он поселялся рядом с преподобным Антонием; так стал образовываться монастырь Ближних, или Антониевых, пещер. Живя уединенно в пещере, подвижник продолжал руководить братией и не только молился о них, но и ухаживал за больными, причем результатом его ухода всегда было исцеление. Преподобный Антоний подавал больным вместо благословения траву, которой питался, и к ним возвращалось здоровье. Продолжателем этого способа лечения стал впоследствии Агапит Печерский, врач-бессребреник.
Монастырь же на старом месте постепенно благоустраивался. Число братии росло, пещерный храм стал слишком мал. Тогда пришли игумен и братия к преподобному и просили благословения поставить небольшую церковь на холме вне пещеры, и святой Антоний благословил их.
Потом князь Изяслав решил построить новый монастырь и просил преподобного Варлаама быть там игуменом. Отказывать князю не стали, а вместо Варлаама братия избрала преподобного Феодосия.
Печерский монастырь
Вскоре число братий увеличилось до ста человек, и довольно остро стал вопрос об устроении большей обители. Для этого обратились к князю Изяславу, и он подарил инокам гору, на которой и создали новый монастырь. Иноки переселились из пещер на поверхность, хотя именно в это время монастырь и стал называться Печерским, поскольку прежде они жили в пещерах. «После этого решил преподобный Феодосий оградить монастырь оградой мысленной, то есть уставом, определяющим жизнь иночествующих не только в затворе, но и в монастыре. Он начал искать подходящий монастырский устав. И в данном случае ему помогали молитва и благословение преподобного Антония; нашелся один инок Студийского монастыря, по имени Михаил, пришедший из Греции с митрополитом Георгием. К нему-то и обратился преподобный игумен об уставе отцов Студийских: как поются у них песнопения, что и когда читают, как держать поклоны, спрашивал о стоянии в церкви и сидении на трапезе, о роде пищи и днях поста. Подробно узнав обо всем от Михаила, преподобный Феодосий установил все это и в своем монастыре. А от Печерского монастыря Студийский устав переняли и все другие русские монастыри». Это был первый общежитийный устав на русской земле. Есть также сведения о том, что устав переписывал для преподобного Феодосия уже упоминавшийся инок Ефрем, будущий святитель Переяславский.
Печерский монастырь стал играть очень важную роль в жизни Киевской Руси. Петр Иванов пишет об этом так:«Чистота веры, которую творили печерские праведники, была любовь. Торжество этой великой истины Христовой мы созерцаем, прежде всего, в житии самой братии. А затем и в Киеве и во всей Русской земле, которую озаряли и преображали лучи Печерского солнца. Невозможно понять древний Киев, не выяснив глубокой связи между ним и жизнью монастыря. Характер князей (но, разумеется, не одних князей) после Ярослава Мудрого (умер в 1054 г.) в течение около ста лет складывался под влиянием святости в Печерах. Люди не только настраивались благочестиво, но испытывали скорбь от своего уклонения от правды Христовой. И это вело их к великому покаянию. Менялись пути истории, и, вместо жалкой судьбы, жители Русской земли стяжали себе путь Господень".
Когда в 1068 году к преподобному пришли князья Ярославичи за благословением на битву с половцами, святой Антоний предсказал им поражение, что и произошло на реке Альте. Князья бежали, а в Киеве произошло восстание, из-за которого князю Изяславу пришлось покинуть столицу, и в ней стал княжить полоцкий князь Всеслав Брячиславич. В мае 1069 г. Изяслав вернулся на Киевский престол и почему-то разгневался на преподобного «за Всеслава». Ведь печерский отшельник всех принимал с любовью - и друзей, и врагов. (По версии патерикового жития это произошло потому, что святой в то время ухаживал за больным Исаакием, а дьявол не хотел, чтобы тот выздоровел). Отгнева князя в1069 году подвижник вынужден был укрыться в Чернигове у Святослава Ярославича. Там он поселился на горе Болдыне и вскоре к нему потихоньку начала стекаться братия. Так возник Болдинский пещерный монастырь. Преподобный вернулся в Киев, очевидно, только после марта 1073 года, когда там стал княжить Святослав.
Последним делом святого Антония было чудесное построение храма Успенья Пресвятой Богородицы. Здесь начались сплошные чудеса. Житие повествует об этом так:«Преподобный Антоний совещался с преподобным игуменом Феодосием, молясь в то же время с усердием Небесному Зодчему о благословении на строительство. Когда преподобный Антоний подвизался в такой молитве, произошло дивное чудо: не отлучаясь от Печерского монастыря, как некогда святитель Николай от Мир, он вместе со своим другом преподобным Феодосием явился в Константинополь, представ перед этим Царице Небесной, Пресвятой Богородице. Получив от Нее золото, он дал его в Константинополе мастерам-каменщикам, чтобы они по повелению Царицы Небесной шли в землю Русскую для построения Печерской церкви. Мастеровые пришли из Греции и возвестили об этом чуде. Когда каменщики-строители начали спрашивать преподобного о месте, на котором он желает воздвигнуть храм, то он три дня молился, чтобы Господь Сам указал место, достойное для жилища Царицы Небесной. Когда собрались для избрания такого места, то, по внушению Божию, приехал князь Святослав и подарил под церковь принадлежавшее ему поле, примыкавшее к пещере. Но этого мало. Сам Царь славы, Господь Иисус Христос, явился преподобному Антонию, когда он стоял на молитве первую ночь. «Антоний! - сказал Господь. - Ты обрел благодать предо Мною». Услышав это, преподобный испросил у Господа, чтобы в эту ночь по всей земле была роса, а на предполагаемом для церкви месте - суша; в другую же ночь он испросил у Господа везде сушу, а на место, угодное Ему для храма, - росу. На третий день преподобный отец благословил это место и велел размерить его золотым поясом, взятым с иконы Спасителя и полученным от варяга Шимона, - в тридцать поясов в длину и двадцать в ширину, как повелено было Шимону свыше. При этом, по молитве святого Антония, с неба сошел огонь, который не только сжег деревья, но самую землю ископал. Так чудесно было приготовлено место, где теперь сияет святая чудотворная, небеси подобная Печерская церковь".
После этого святой Антоний стал готовиться к смерти. Он попрощался с братией, благословив всех и испросив у Господа преуспеяния для своей обители, и мирно преставился в 1073 году.
Об официальной канонизации преподобного ничего не известно, его почитание началось еще при жизни и продолжалось после кончины. Уже в ХI веке ему была составлена служба и написано житие. «В Повести временных лет (10-е годы XII в.) в составе «Сказания, чего ради прозвася Печерский монастырь» (под 1051 годом), а также в Киево-Печерском Патерике (30-е годы XIII века) сохранились существенные следы жития святого Антония (Патерик содержит прямые ссылки на житие) или, вернее, повести о начале Печерской обители и о ее первых подвижниках, созданной в последней четверти XI века, но впоследствии (между серединой XIII и серединой XVI века) утраченной (названное житие не следует смешивать с житием подвижника, которое вошло в печатный Печерский патерик и представляет собой компиляцию XVII в.). По предположению А. А. Шахматова, следы жития преподобного Антония содержались в Начальном своде, созданном в Печерском монастыре в 90-х годах XI века, откуда и были заимствованы в Повесть временных лет.
Использованная литература:
1. Киево-Печерский Патерик, Киев «Лыбидь», 1991г
2. Афонский патерик, М., Афонское подворье, 1994 г.
3. Петр Иванов «Тайна святых» М., Паломник, 1993 г
4. И. М. Концевич «Стяжание Духа Святого в путях Древней Руси» Издательский совет Московского Патриархата 1993 год
5. Житие преподобного Антония Печерского, основателя Киево-Печерской Лавры и первоначальника иноков российских.
http://www.saints.ru/a/antoniy_pechersk.htm
6. Православная энциклопедия, том 2
Антоний Печерский (983-1073) - основатель Киево-Печерской лавры, занимает особое место в сонме древнерусских святых и почитается Русскою церковью как «начальник всех Российских монахов», поскольку основанная им на Киевских горах Печерская обитель многие столетия служила центром и школой древнерусского монашества и просвещения для всей Руси. Именем Антония названы Ближние (Антониевы) пещеры Киево-Печерской Лавры.
Http://files.predanie.ru/mp3/%C6%E8%F2%E8%FF%20%F1%E2%FF%F2%FB%F5%2C%20%F7%F2%E8%EC%FB%F5%20%EF%F0%E0%E2%EE%F1%EB%E0%E2%ED%EE%E9%20%F6%E5%F0%EA%EE%E2%FC%FE/070_%CF%F0%EF.%20%C0%ED%F2%EE%ED%E8%FF%20%CF%E5%F7%E5%F0%F1%EA%EE%E3%EE%2C%20%CA%E8%E5%E2%F1%EA%EE%E3%EE%2C%20%ED%E0%F7%E0%EB%FC%ED%E8%EA%E0%20%E2%F1%E5%F5%20%F0%F3%F1%F1%EA%E8%F5%20%EC%EE%ED%E0%F5%EE%E2%20%281073%29.mp3
Преподобный Антоний (в миру Антипа) родился в 983 году недалеко от Чернигова, в местечке Любече. С юных лет Антипа хотел стать иноком. И повзрослев, отправился странствовать. Достигнув Афона, Антипа был поражён красотой и устроением этого святого места. Через два года в одной из Афонских обителей он и принял монашеский постриг с именем Антоний - в честь Антония Великого, признанного родоначальника монашества и пустынножительства, жившего в III–IV веках.
Существует , согласно которому он принял иноческий постриг с именем Антоний в небольшом древнем монастыре Есфигмен и проходил монашеское послушание как отшельник, под руководством старца игумена Феоктиста.
Однако, вопрос о том, где именно подвизался преподобный Антоний Печерский на Афоне остается открытым. Ряд исследователей ставят под сомнение распространенные с середины XIX века гипотезы о существовании пещер преподобного Антония Печерского как возле Великой Лавры святого Афанасия, так и Есфигменского монастыря. На Афоне среди русских монахов существует более давнее предание о том, что будущий отец русского монашества изначально подвизался на Святой Горе не в греческом, а в русском монастыре Успения Богородицы («Панагия Ксилургу», или «Древодел»).
Юный инок во всём старался угодить Богу. Особенно преуспевал он в кротости и послушании. Когда он приобрел в своих подвигах духовную опытность, дал ему послушание, чтобы он шел на и насадил иночество в этой новопросвещенной христианской стране. На прощание игумен сказал: «Антоний! Пора тебе и других руководить во святой жизни. Возвратись в свою Русскую землю, да будет на тебе благословение Святой Афонской Горы. От тебя произойдёт множество иноков».
Когда преподобный Антоний пришел в , здесь было уже несколько монастырей, основанных по желанию князей греками. Антоний начал посещать монастыри в Киевской земле. Но нигде не нашёл он такой правильно устроенной, строгой монашеской жизни, к какой привык на Афоне.
И вот, на одном из холмов Киевских, на Берестовой горе, на крутом берегу Днепра, напоминавшем ему любимый Афон, он увидел пещеру, выкопанную священником Иларионом, будущим митрополитом Киевским. Здесь Антоний и остановился. Это было в 1028 году.
Будущий святой предался отшельническому подвигу в пещере, где стал подвизаться в молитве, посте, бдении и труде, вкушая через день немного пищи, иногда не ел по неделе.
Вскоре слава о нем разнеслась не только по Киеву, но и по другим русским городам. Люди начали приходить к подвижнику за благословением, советом, а иные стали проситься к нему на жительство. В числе первых учеников преподобного Антония был святой Никон, который в 1032 году постриг пришедшего в обитель преподобного Феодосия Печерского (†1074) .
Стремившихся к иночеству Антоний принимал с любовью. Когда около преподобного собралось 12 человек братии, общими усилиями была выкопана большая пещера, и в ней устроены церковь и кельи. Как только работы были закончены, Антоний удалился из обители, поставив над братией игуменом блаженного Варлаама.
Выкопав себе новую пещеру, преподобный Антоний затворился в ней. Но и там, около места его уединения, вскоре начали селиться иноки. Так образовались Ближние и Дальние пещеры Лавры .
Через некоторое время пещеры на Берестовой горе стали тесны для умножившейся братии и паломников. И вот Великий Киевский Изяслав упросил иноков построить вместо пещер монастырь.
Как свидетельствует Киево-Печерский патерик, сама Царица Небесная отправила на берега Днепра каменщиков. И послала с ними икону Своего Успения, ставшую главной святыней обители. «Хочу церковь построить Себе на Руси, в Киеве… Приду, чтобы видеть эту церковь, и буду в ней жить» , - молвила Владычица. Так начала образовываться (Печерская, т.е. основанная над пещерами ).
Обитель эта стала первым духовным центром государства Российского и Русской Церкви. Из её стен вышли знаменитые архипастыри, ревностные проповедники веры и замечательные писатели. Особенно известны святые Леонтий и Исайя - епископы Ростовские, Нифонт - епископ Новгородский, преподобный Кукша - просветитель вятичей, Нестор и Летописцы.
Ещё при жизни Антония игуменом образованной им обители был поставлен преподобный Феодосий .
Когда число насельников достигло 100 человек, с благословения Антония братия построила на горе над Дальней пещерой первую деревянную церковь Успения Пресвятой Богородицы .
Слава монастыря уже в первые десятилетия его существования распространилась по всей Руси. По образцу Печерской обители преподобного Антония начали строиться и другие.
Вскоре после основания монастыря преподобный Антоний ушёл в полный затвор, устранившись от управления монастырем. Он умер 7 мая 1073 году , будучи 90-летним старцем. Перед смертью явилась ему Пресвятая и предсказала близкую кончину. Он просил у Неё, чтобы, как жизнь его всегда была утаённой, так и мощи его никогда не были открыты. Желание преподобного Антония было исполнено: его мощи до сих пор не найдены .
До наших дней сохранилось несколько преданий о его погребении. По одному из них, преподобный Антоний, провидя приближение своей кончины, простился с братией и удалился в пещеру, в которой сам выкопал себе место погребения. Наставник печерских монахов запретил братии следовать за ним. А когда он несколько отдалился, внезапно за ним обвалилась земля. Иноки хотели откопать останки преподобного, но тут из-под земли вырвалось пламя и отогнало их. Они решили отойти влево и копать там, но на них обрушился поток воды. Следы огня и воды за иконой преподобного Антония, стоящей на том месте, где обвалилась земля, видны и сегодня.
В годы советской власти предпринимались попытки обнаружить мощи основателей Киево-Печерской Лавры, но так как они не были официальными, то подтвердить документально результаты этих поисков не представляется возможным. Существует современное устное предание о том, что археологам, пытавшимся раскопать предполагаемое место погребения преподобного Антония помешали огненные искры, которые начали появляться во время раскопок. Так или иначе, но Господь не открывает нам мощи двух великих Своих угодников, Антония и Феодосия.
Преподобный Антоний был канонизирован в 1133 году .
28 сентября / 11 октября - в составе Собора преподобных отцов Киево-Печерских, в Ближних пещерах почивающих.
От мирскаго мятежа изшед,/ отвержением же мира евангельски Христу последовал еси/ и, равноангельное житие пожив,/ в тихое пристанище Святыя Горы Афона достигл еси,/ отонудуже благословением отцев в гору Киева пришед/ и тамо трудолюбно жизнь совершив,/ Отечество твое просветил еси/ и, множеству монашествующих стезю, ведущую к Небесному Царствию, показав,/ Христу сия привел еси,/ Егоже моли, Антоние преподобне,// да спасет души наша.
Возложив себе Богу, паче всех возлюбленному от юности, преподобне,/ Тому от всея души любовию последовал еси,/ мира же тленная ни во чтоже вменив, в земли пещеру соделал еси/ и, в ней добре противу невидимаго врага козней подвизався,/ яко светозарное солнце, во вся концы земли возсиял еси,/ отонудуже, веселяся, прешел еси к Небесным чертогом./ И ныне со Владычню престолу предстоя,/ поминай нас, чтущих память твою, да зовем ти:// радуйся, Антоние, отче наш.
В мире яко Ангел, отче, пожил еси,/ в земли пещеру себе соделав,/ в нейже добре подвизався противу невидимаго врага козней,/ и оттуду, веселяся, прешел еси к Небесным чертогом./ Поминай нас, чтущих память твою, да зовем ти:/ радуйся, Антоние, отче наш.
О добрый наш пастырю наставниче, приснопоминаемый иноков российских первоначальниче, преподобне и богоносне отче наш Антоние! Ты горе на небеси пребываеши, мы низу на земли, удалени суще от тебе не толико местом, колико греховною нечистотою нашею; обаче памятующе отеческую любовь твою к людем, ти сродным, припадаем и молимтися с умилением и верою: помози нам, грешным, покаянием очиститися и достойным быти помилования и прощения от Господа и Создателя нашего. Умоли Его благость даровати нам великия и богатыя милости: земли плодоносие, воздуха благорастворение, мир глубок, братолюбие искреннее, благочестие нелицемерное, житейских потреб довольство, и да не во зло обратим благая, даруемая нам от щедротодательныя Его десницы, но во славу имене Его святаго и во наше. Соблюди, чудотворче святый, благомощными твоими молитвами российския грады, обитель твою и всю страну православнороссийскую невредимы от всякаго зла, и вся люди, жительствующия в обители твоей и на поклонение в ню приходящия, осени небесным твоим благословением, и в скорбех, бедах и болезнех утешение, избавление и исцеление им подаждь, да благодарно славим, хвалим и величаем прославльшаго тя Господа, чрез тебе дивно благодетельствующаго нам, Безначального Отца, Единороднаго Его Сына и Единосущнаго Его Духа, Троицу Живоначальную и Нераздельную, и твое святое заступление во веки веков. Аминь.
